Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал - [56]

— Что же может избавить вас от него? Арест мистера Флоя успокоит вас?

Она ожидала чего-то другого и на секунду опешила от заданного вопроса.

— Ну, разумеется, — ее ответ прозвучал уверенно, но более явную ложь трудно было себе представить.

Элен немного нахмурилась и взглянула на меня испытующе и подозрительно:

— А почему вы так спросили об этом?

— Как именно? По-моему, вы уже молчаливо согласились с тем, что что-то от меня скрываете. Она откинулась на стуле и печально посмотрела на меня. Откровенность, еще минуту назад бывшая в ее глазах, бесследно исчезла.

— Вы снова хотите спросить, не знаю ли я, что именно мой отчим собирался рассказать полиции? Я ведь уже говорила, что не знаю. Вы мне не верите?

— Мне очень хочется верить, мисс Лайджест, но интуиция тянет в другую сторону, а она редко меня подводит.

— Что ж, жаль, если я противоречу вашему опыту…

«Еще как противоречишь!» — подумал я, восхищаясь тем маневром, который она применила, чтобы окончить разговор: то, что она поняла истинный смысл моего вопроса, было ясно как день, но она повернула его другой стороной — заговорила о том, о чем я спрашивал ее раньше, и ни ее возмущенный и подозрительный взгляд, ни легкое замешательство в ответе уже не выглядели как нечто неестественное. В итоге и последнее слово осталось за ней. Однако для меня теперь было совершенно ясно и то, что она отлично знает причины, по которым Гриффит Флой убил ее отчима, и то, что окончательно она успокоится лишь со смертью Гриффита Флоя, когда их тайна уйдет с ним в могилу.

Однако меня стало злить, что она так легко и быстро меняла свое ко мне отношение в зависимости от того, насколько лоялен я был к ее тайнам в каждую конкретную минуту. Когда я проявлял бескорыстную заботу, когда не пытался цепляться за случайные фразы, она проявляла мягкость и столь редкую для нее теплоту, так что я иногда почти готов был поверить, что представляю для нее нечто большее, чем просто сыскную и адвокатскую поддержку. Но когда я становился тверже, как только прикасался даже совсем немного к ее священным тайнам, она являла мне свою холодность и начинала бороться со мной, как с любым другим на моем месте. Теперь я чувствовал, что уязвлен этим. Эта ее изменчивость попросту заставляла чувствовать себя доверчивым глупцом и испытывать стыд перед самим собой за наивные надежды на ответное чувство.

— Спасибо за заботу, мистер Холмс, — сказала Элен, видимо, пытаясь вернуться к первоначальному доверительному тону нашего разговора, — но это была лишь минутная слабость, следствие накопившегося напряжения. Вам не стоит воспринимать это слишком серьезно.

— Вы думаете, забота о вас чересчур обременительна для меня?

— Я не знаю. Рада, если это не так.

— Не так.

Элен посмотрела в окно на надвигающийся закат, а потом украдкой взглянула на меня, словно пытаясь понять, о чем я думаю.

— Так что с мистером Флоем? — спросила она.

— Вы узнали что-нибудь, ради чего его стоило терпеть столько времени?

— Гриффит Флой и в самом деле хочет помочь вам, мисс Лайджест, но, конечно, не ценою собственной свободы. Он удивительно уравновешен в своем стремлении убить двух зайцев одним ударом: помогая полиции и мне, он не только отводит от себя всякие подозрения в глазах общественности, но и выступает в качестве вашего благодетеля.

— Именно это меня больше всего злит — выходит, я еще и должна быть ему благодарна!

— А что касается самих показаний, то они даются ему легко: оба самых главных свидетеля мертвы, и он может придумывать о разговорах с ними все, что угодно.

— Но вы узнали, где он был в момент смерти своего отца?

— Да, узнал, но…

Она нахмурилась:

— Говорите, мистер Холмс. Мне совершенно все равно, с кем он проводит свободное от меня время.

— Он говорит, что навещал знакомую официантку. Ее зовут Сьюзен.

— Сьюзен? Сьюзен Симпсон?

— Вы ее знаете?

— Да, немного. Слышала от кого-то и даже, кажется, видела однажды. Раньше она работала официанткой в дальнем трактире, а теперь о ней ничего не слышно. Но я и предположить не могла, что эта девушка лично знакома с Гриффитом Флоем.

— Что именно вы о ней знаете? Классический образчик распущенной деревенской обслуги?

— Нет, напротив! Это очень миленькая и хорошенькая девушка, совсем молоденькая, но достаточно здравомыслящая… Здравомыслящая, правда, во всем, кроме одного… Ясно как день, что Гриффит Флой играет с ней, а она безумно в него влюблена и, наверное, верит в лучшее. Бедная девочка! Мне ее искренне жаль.

— Теперь она отдельная фигура в нашей интриге.

— Вы хотите сказать, что она связана с убийством и составляет Гриффиту алиби?

— Конечно. Именно Сьюзен обеспечивает ему алиби, и все это было продумано и подготовлено заранее.

— Черт возьми, похоже, я поторопилась ее жалеть! Сьюзен потеряла голову от любви и теперь, когда Гриффит ей обязан, она надеется покрепче привязать его к себе. Выходит, ей теперь вдвойне выгодно свято хранить его секрет!..

— Погодите, мисс Лайджест! Пусть все так, как вы говорите, но здесь есть непонятные места: зачем Гриффиту доверять свою судьбу этой Сьюзен? Судя по всему она совсем простая девушка и неспособна на интеллектуальные маневры в случае необходимости.