Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал - [53]

— Вы могли бы оставить ей записку с соболезнованиями, — заметил я.

— Я подумал об этом, но потом решил, что без моих объяснений это имеет не много смысла. Она ведь думала, что я предубежден против нее.

— Понимаю.

Я проследил за тем, как он достал из портсигара новую сигарету и небрежно закурил.

— Давайте теперь перейдем к тому, что связано со смертью вашего отца, — сказал я. — Расскажите мне, мистер Флой, о том роковом дне, когда его не стало. Что он делал, что говорил? Как вел себя? Что делали вы сами? Если помните, это было десятое августа.

Гриффит Флой взглянул на меня, нахмурившись то ли от неприятных воспоминаний, то ли от клубов сигаретного дыма вокруг.

— Да, я помню, — сказал он, — в тот день отец все время был дома и занимался обычными делами: давал Уиксботу (это наш дворецкий) указания относительно покупок, отчитывал нашу новую горничную за какую-то оплошность, сидел с газетой на террасе. После второго завтрака мы с ним работали над документами в его кабинете и беседовали.

— Полагаю, это имело отношение к пресловутой арендной сделке?

— Совершенно верно.

— Но и не только к ней?

Его красивое лицо приняло вопросительное и настороженное выражение:

— Почему вы так думаете?

— Мне кажется в высшей степени логичным, что ваш покойный отец мог обсуждать с вами возможные пути примирения с сэром Джейкобом.

Он выдохнул дым и помахал свободной рукой, разгоняя его в стороны:

— Что ж, вы правы, мистер Холмс, но я не заговорил бы об этом сам, если бы вы не спросили, потому что… потому что мы с отцом поссорились.

— Вы не хотели раскрывать предмет ссоры или боялись навлечь на себя подозрения?

— Не то и не другое. Вряд ли наша ссора может быть основанием для подозрений, да и предмет ее теперь кажется просто глупым, но мне не хотелось признаваться кому-либо, что мы расстались с отцом навсегда, будучи рассерженными друг на друга. Это легло тяжким бременем на мою совесть, и мне не хотелось, чтобы кто-то это обсуждал за моей спиной.

— Могу повторить вам, что не стану без крайней необходимости распространять рассказанное вами. Думаю, это неплохая плата за откровенность и возможность помочь мисс Лайджест.

— Если вы считаете, что это может ей помочь, я, разумеется, расскажу. Накануне того злосчастного дня, когда погиб отец, действительно вышла ссора между мною и Лайджестом. Отец и Элен тоже оказались ввязанным в нее, потому что начали пытаться нас примирить. Впрочем, Элен рассказала вам о подробностях, и я не буду на них останавливаться… Отец был зол на меня, но заговорил об этом только после вечернего чая на следующий день. Он говорил, что нужно найти способ уладить стычку, и предлагал мне поехать в Грегори-Пейдж и лично извиниться перед Лайджестом. Я, естественно, отказался наотрез, потому что не чувствовал себя виноватым, и сказал отцу, что правильнее будет ждать шагов примирения со стороны Лайджеста, тем более, что они наверняка последовали бы, ведь он был столь же отходчив, сколько и вспыльчив. Отец отчитал меня за грубость, невоспитанность и неуважение к старшим, как мальчишку. Я больше ничего не сказал ему и молча ушел.

— Куда?

— Сначала выпить пива в «Серебряном быке», а потом к своим приятелям, к которым давно были дела.

Я решил временно оставить этот уклончивый ответ без внимания.

Он протянул руку за графином, налил себе виски и разбавил его содовой из сифона.

— По-моему, час для виски уже пробил, — сказал он, посмотрев на часы и улыбнувшись. Наверное, он решил, что уже усыпил мою бдительность своим рассказом.

— Так, значит, вы вернулись в Голдентрил только после десяти вечера? — спросил я.

— Да. Я решил, что мы с отцом оба уже достаточно остыли и смогли бы поговорить спокойно если не в тот же вечер, то назавтра. Однако у самых центральных ворот я встретил полицейскую процессию и узнал ужасную новость… Теперь вы понимаете, почему мне не хотелось говорить о ссоре с отцом?

— Понимаю. Выходит вы не знали о том, что после вашего ухода сэр Чарльз отправил в Грегори-Пейдж записку с приглашением на ужин для мистера Лайджеста?

— На ужин?.. По-моему, речь шла просто о предложении встретиться.

— Вы что-то знали о записке, мистер Флой? Ответьте на вопрос.

— Нет, я ничего не знал, пока полиция мне не сказала.

— Тогда откуда вы знаете, что в ней было?

— Об этом потом спрашивали Лайджеста, — его глаза пронзительно блеснули от внезапного осознания опасности, но он сохранил невозмутимость.

— Насколько я знаю, мистер Лайджест просто подтвердил, что получил записку от сэра Чарльза, что в ней было приглашение и что сам он отправил письменный отказ с мисс Лайджест. Полиция, как вы знаете, не успела взять у него детальные показания из-за его вопиющего нездоровья.

— Но согласитесь, то, что мой отец не собирался с ним ужинать, достаточно логично — в доме не было никаких особенных приготовлений, да и вряд ли в этом случае он назначил бы встречу в беседке.

— Да, наверное, вы правы. С моей стороны это было просто предположение.

— Предположение? У меня сложилось чувство, что вы постоянно проверяете меня, мистер Холмс, — улыбнулся он, но его глаза не утратили своего угрожающего выражения.