Я русский - [30]
– Али, – ржу, – нацистский вожак?! Я думал, среди евреев идиотов меньше. Надо же, какая херня! Пошли лучше купаться.
Мы с ним оба хохочем.
Потом бросаем тапки и полотенца на шезлонги, бежим к воде, и нас накрывает тяжелая ласковая волна…
…Все хорошее имеет свойство рано или поздно заканчиваться. Увы.
И отпуск – тоже.
Нас ждала холодная, ветреная Москва, мокрый снег и куча нерешенных проблем.
Я, к примеру, еще ни разу в жизни не женился, к тому же на гражданке другого государства.
И как вся эта хрень оформляется, тоже, естественно, не имел никакого, даже поверхностного представления.
Глава 19
По возвращении в столицу мне пришлось тут же погрузиться в юридическое крючкотворство с оформлением Златиного вида на жительство.
Точнее, в сбор инфы об этом изощренном, надо сказать, мракобесии…
…Одного не могу понять: почему кучу не знающих русского языка и абсолютно безграмотных таджиков на какую-нибудь стройку, где они будут отбирать места у коренного населения, оформить легко.
А одну прекрасно владеющую русским языком чешскую девочку – геморрой.
Загадка, однако.
Парадоксы чиновничьего сознания.
Представляю, как нам придется помучиться, если мы ей российское гражданство оформлять решим, ага.
Она же – не какой-нибудь грузинский вор в законе. А всего лишь будущая жена обычного русского журналиста.
Ну, к счастью, – не совсем обычного.
Отыскались кой-какие лазейки.
А если б у меня таких друзей не было, тогда что?!
Впрочем, если у человека нет друзей – он и сам скорее всего не многого стоит, я почему-то так думаю…
…В общем, моей девочке оставалось только получить весною диплом, и можно было смело оформлять отношения.
О чем я ей и сказал в первом же телефонном разговоре.
Она в ответ только рассмеялась своим удивительным серебристым смехом.
– На диплом мне, – вздыхает, – придется, наверное, ходить, переваливаясь, как уточке.
И – снова смеется.
– Не понял, – говорю. – Почему это переваливаясь?
Она уже просто заливается.
А я постепенно фигею, потому что ну ничегошеньки не понимаю.
А когда я чего-то не понимаю – я этого боюсь.
Жизнь научила к некоторым вещам с настороженностью относиться.
Нда-с…
– А что тут непонятного? – удивляется. – У меня задержка. Уже две недели. Мы хорошо с тобой любили друг друга в Таиланде, русский. Очень хорошо. А я не предохранялась. И теперь у нас с тобой будет ребенок, Дан. Я только еще не знаю, мальчик или девочка.
Я, врать не буду, чуть с ума не сошел.
Ничего себе думаю, нечаянная радость.
Нет, это, конечно, – здорово.
Вот только – несколько неожиданно.
И – непривычно, что ли.
Жил себе, понимаешь, жил.
И тут – бах!
– Ты что, не рад? – настораживается.
Я – икаю.
– Рад, – говорю осторожно, – конечно. Просто – еще не переварил…
– Ну, так переваривай, – хохочет.
Потом вздыхает.
И продолжает – уже очень серьезно:
– Для меня, если честно, это тоже было немного неожиданно и не вовремя; но поскольку я – католичка, я не буду убивать ребенка, даже если он неожиданный.
Молчим.
Оба.
Но недолго.
Секунд эдак десять.
– Если б ты со мной решила посоветоваться, – отвечаю, чуть помедлив, – я тебе, поверь, сказал бы то же самое. Хоть и не католик. И даже, наверное, не православный. Так, агностик.
– Я, если честно, немного боялась, что ты скажешь.
– Дура! – смеюсь.
– Сам дурак! – делано обижается.
Вот и поговорили.
Нормальная хрень, думаю.
Ага.
Придется с оформлением документов для моей девочки ускоряться.
Для начала позвонить Али, попросить, чтобы его МИДовские знакомые помогли с получением вида на жительство этой вполне лояльной нашей стране гражданке Чешской Республики.
В качестве, так сказать, первого шага к возможному получению российского гражданства.
Вот ведь, мать…
…Подошел к зеркалу, зачем-то потрогал себя сначала за нос, потом за подбородок.
Пощупал щетину на щеках…
…Ну, здравствуй, что ли, папаша, вздыхаю про себя.
Молодой, мать твою так.
И даже, возможно, – эдак.
Неопытный.
Просто – офигеть можно, как оно все бывает, оказывается…
…Надо будет, кстати, родителям сообщить, хоть я с ними уже год как не разговариваю.
С того самого момента, как отец решил квартиру, в которой я жил, продать. Ему, видишь ли, деньги в Испании срочно понадобились.
Виллу знакомые в более престижном районе предложили.
В Марбелье.
Пришлось мне бегать по друзьям, занимать.
Мажору спасибо – помог ипотеку оформить в своем банке.
А папаша еще и цену задрал такую, что я еще долго, похоже, долги раздавать буду.
Ничего личного, только бизнес.
Он бы и еще выше, наверное, поднял, да я пригрозил, что не дам продать квартиру.
Я же в ней прописан, в конце-то концов.
И на улицу меня выкинуть у него по давно забытому им жилищному законодательству хрен получится.
Он еще и обижался потом.
Как ты, типа, с отцом разговариваешь.
И на улицу тебя, типа, никто не выгоняет, можешь переезжать к нам, в Испанию.
Работать, как и положено сыну, в отцовском бизнесе.
А если сам выбрал жизнь в этой сраной, холодной, не демократической и не приспособленной для цивилизованного человека России, то и живи там как хочешь.
Тьфу.
Противно.
Как был папаша, несмотря на все свои миллионы долларов, «совком», – так им и остался.
Без роду, без племени.
Раньше ему все это походы на байдарках да песни под гитару с такими же, как он, заменяли.
В этой книге известный писатель Дмитрий Лекух («Мы к вам приедем», «Я русский», «Башни и сады Вавилона», «Игра слов», «Враг демократии» и др.) предстает в новой роли.То, что он скромно называет «лирикой», на самом деле — размышления о жизни и смерти, о любви и разлуке, о дружбе и предательстве. То есть о том, о чем в какой-то момент задумывается каждый из нас. Вернее, должен задумываться, чтобы сказать себе, как один из ее героев: «Неправильно живем…».
Первый российский роман об околофутболе.Дмитрий Лекух, «русский Дуги Бримсон», бизнесмен и футбольный болельщик с более чем 10-летним стажем, написал роман о «Спартаке», топ-боях, золотых выездах и любви к Лондону.Главный герой, молодой оболтус, решает сделать карьеру в фанатских кругах. Вслед за ним читатель проникает в самую суть современного футбольного мира, а параллельно следит за взрослением неопытного парня.Будущий бестселлер также продолжает традицию романов, написанных преуспевшими бизнесменами – непрофессиональными писателями (Арсен Ревазов, Сергей Минаев).
Столичный журналист-телевизионщик Глеб Ларин отправляется в черноморский городок, чтобы снять документальный фильм. Там его ждут люди, которые, не занимая никаких постов, на самом деле рулят городом. Но, освоившись в обстановке, Ларин вдруг попадает в руки бандитов…
Красные проиграли гражданскую войну, в Германии пришли к власти коммунисты, а Гитлер прославился как художник-модернист. Так ли уж меняется мир от перемены мест слагаемых? – спрашивает нас Дмитрий Лекух. Его эксперимент в жанре «альтернативная история» – это умный, точный и хлесткий текст и, как всегда, неповторимый стиль.…Полковнику Никите Ворчакову поручили расследовать убийство крупного военного чина, которого расстреляли вместе с целым взводом охраны. Это не просто дерзкое преступление, это вызов безопасности могущественной Российской Империи и лично ее Великому вождю – Валентину Петровичу Катаеву.Книга вошла в лонг-лист премии «Национальный бестселлер».
Новая книга Дмитрия Лекуха («Мы к вам приедем», «Ангел за правым плечом», «Хардкор белого меньшинства») – стоит особняком. Откровенно и по-мужски просто автор рассказывает (ибо ему действительно есть о чем рассказать) о лирической юности с поэтическими вечерами, вином, девицами. О футбольных драмах, войне и буднях. О людях, наконец. И, да, – в этой книге есть жизнь. А жизнь – она почти как роман.
Второй роман Лекуха, в котором действуют те же герои, что и в «мы к вам приедем...», «хулиганы» из «спартаковской основы» – Гарри, Мажор, Али, и т.д., но это уже не совсем фанатская история. Повзрослевший Дэн, герой-рассказчик и первого и второго романа – уже вполне состоявшийся лидер, готовый в трудную минуту встать рядом со старшими.Трудная минута не заставляет себя ждать. Накануне важной фанатской стычки, жена Али, экс-лидера хулиганского моба, попадает во время нелегальной стритрейсерской гонки в аварию.
Честно говоря, я всегда удивляюсь и радуюсь, узнав, что мои нехитрые истории, изданные смелыми издателями, вызывают интерес. А кто-то даже перечитывает их. Четыре книги – «Песня длиной в жизнь», «Хлеб-с-солью-и-пылью», «В городе Белой Вороны» и «Бочка счастья» были награждены вашим вниманием. И мне говорят: «Пиши. Пиши еще».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.