«…Я прожил жизнь» - [75]

Шрифт
Интервал

Октябрь 1939 г. Москва.


Убедительно прошу Вас указать пересмотреть дело моего сына и его освободить немедленно, ввиду того, что мой сын пятнадцатилетний подросток, что он трижды перенес (до заключения) трепанацию черепа, что он уже почти полтора года находится в тюремном заключении (для его возраста и болезненного состояния это смертельно опасное, во всяком случае, чрезвычайно серьезное и мучительное наказание).

Почти полтора года мы, т. е. я и моя жена – мать заключенного, тщетно добиваемся пересмотра дела н[ашего] сына и освобождения его. Мы даже ни разу не получили разрешения на свидание с ним и на передачу ему вещей (одежды, обуви и пр.). Если возможно, то дайте разрешение на поездку матери в Соловец[кую] тюрьму и сделать сыну вещевую передачу – одежду, обувь, белье и прочее1[732].

Теперь мы обращаемся к Вам, Прокурору Союза, с настоятельной просьбой – освободить нашего несчастного сына, пересмотреть и прекратить дело в отношении подростка, давно томящегося в заключении.

Для защиты и пересмотра этого дела просим Вашего разрешения, чтобы был допущен член Коллегии защитников, тов. Островский[733].


Печатается по первой публикации: Архив. С. 648. Черновой автограф. Публикация Л. Сурововой.


{237} М. И. Панкратьеву.

Октябрь 1939 г. Москва.


Мой сын, Платонов Пл[атон] Анд[реевич], в апреле месяце 1938 г. был арестован, имея пятнадцать лет от роду. Затем он был осужден и до сих пор почти полтора года находится в тюремном заключении. Недавно он был в Вологодской тюрьме, но теперь по справке в НКВД переведен в Соловецкую тюрьму.

Малолетство сына, тяжелые болезни и травмы, перенесенные им в детстве (он три раза подвергался тяжелым операциям – трепанация черепа), наконец – длительное тюремное заключение, которому он подвергается сейчас (несомненно губительное для жизни человека в таком возрасте) – всё это заставляет меня, и как отца, и как человека, обратиться к Вам с просьбой, чтобы Вы приняли меры к облегчению участи моего сына – мальчика, чтобы он был освобожден. Он уже достаточно наказан, достаточно пострадал.

Со своей стороны я сознаю свою ответственность за ту участь, которая постигла моего сына, и принимаю полную ответственность за его будущее воспитание как советского человека, перед которым вся жизнь еще впереди. Я сделал все выводы, понятные само собой, из страшного горя, переживаемого мною и матерью сына.

Мы, родители заключенного, согласны принять и выполнить любые условия, которые нам могут быть поставлены как залог для освобождения сына.


Очень прошу Вас принять меня и мою жену, мать заключенного.

А. Платонов.

Печатается по первой публикации: Архив. Черновой автограф. С. 649. Публикация Л. Сурововой.


{238} М. И. Панкратьеву.

Октябрь 1939 г. Москва.


Прокурору Союза ССР тов. Панкратьеву.

Получив теперь возможность ознакомиться с характером и существом дела моего несовершеннолетнего сына Платона Андреевича Платонова, имею сообщить Вам следующее.

В следственных материалах не видно, что следствие отдает себе отчет в трагической специфике обстановке этого дела; именно, что Дело касается пятнадцатилетнего подростка, к тому же трижды перенесшего тяжелейшие операции – трепанацию черепа, оставившие в мальчике тяжкие психические и физические травмы. К подростку, к больному мальчику устанавливаются отношения как к совершенно взрослому, зрелому человеку. Ни один человек, знавший арестованного подростка достаточно хорошо, ни разу не был вызван ни к следователю, ни на суд. Наоборот, к следователю вызывались юноши[734], лишь очень отдаленно знавшие моего сына, а м[ожет] б[ыть], и совсем не знавшие его, но зато хорошо знавшие другого подсудимого, Игоря Архипова[735], ближайшие товарищи последнего.

Они, конечно, были заинтересованы в том, чтобы выгородить, защитить своего друга И. Архипова и очернить, оболгать моего сына, что они и сделали. Это было тем легче сделать, что все они, и И. Архипов, и его друзья, значительно старше моего сына, и они между собою хорошо знакомы а мой сын проходил в этом деле в полном одиночестве и беспомощности. Я помню фразу из следственных материалов Мне известно, что на следствии следователь задает вопрос моему сыну: что вас заставило сделать (или попытаться сделать) то-то? – И мальчик (пятнадцати лет) ему отвечает: я совершенно морально разложился… Я не знаю, может быть, здесь запись неточна, но ведь это же абсурд[736]. Нелепо даже записывать такие ответы пятнадцатилетнего подростка (тем более доверять им), находящегося под стражей, испуганного и больного. Что это значит – он морально разложился? Никогда такой фразы мальчик не мог произнести Нет, не было и не могло быть и не бывает в природе такого «полного» разложения. Если даже его и тронуло «моральное разложение», то ему надо помочь морально сложиться Мальчик ребенок находится в переходном трудном возрасте; кто не понимает человека в этом возрасте физиологически, тот не поймет его и юридически. Если даже его и тронуло «моральное разложение», то ему надо помочь морально сложиться, не губить его. Достаточно простого житейского опыта, чтобы опровергнуть такое положение о разложении, принятое следователем, очевидно, всерьез. Надо же понимать точно, что в действительности означает полное моральное разложение и у кого, по каким причинам оно может быть, а у кого не может, даже если бы человек сам сознавался в этом. Сознание своей вины не всегда есть правда – наоборот, в некоторых обстоятельствах особенно когда мы имеем дело с натурой подростка, оно противоположно истине. Как признак этого разложения, в следствии приводятся слова сына, что он В деле указано, будто мой сын пил алкоголь. Я его отец знаю своего [сына] со дня его рождения до дня разлуки с ним. Ни я, ни мать ни разу не видели его в состоянии опьянения. Но здесь есть возможная нить к правде Допускаю, что те мерзавцы, под вредное влияние которых случайно попал мой сын, спаивали его, одурманивали, провоцировали, разжигали в нем детское самолюбие и мальчишеское влечение к позе и этим его состоянием пользовались. Это было тем легче сделать, что подросток не умел ни пить, ни курить, и эти яды действовали на него тем сильнее. Возможно, что именно в этом состоянии они подговорили сына написать глупое, нелепое письмо


Еще от автора Андрей Платонович Платонов
Река Потудань

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращение

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Юшка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий сын

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Солдат и царица

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Котлован

Андрей Платонов (1899-1951) по праву считается одним из лучших писателей XX века. Однако признание пришло к нему лишь после смерти. Повесть «Котлован» является своеобразным исключением в творчестве Платонова — он указал точную дату ее создания: «декабрь 1929 — апрель 1930 года». Однако впервые она была опубликована в 1969 года в ФРГ и Англии, а у нас в советское время в течение двадцати лет распространялась лишь в «самиздате».В «Котловане» отражены главные события проводившейся в СССР первой пятилетки: индустриализация и коллективизация.


Рекомендуем почитать
«Всегда же со мною твой образ...»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Может быть, я Вас не понял…»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Луи Буссенар и его «Письма крестьянина»

Материалы, освещающие деятельность Луи Буссенара на публицистическом поприще.


Румыния и Египет в 1860-1870-е гг. Письма российского дипломата И. И. Лекса к Н. П. Игнатьеву

В книге впервые публикуются письма российского консула И. М. Лекса выдающемуся дипломату и общественному деятелю Н. П. Игнатьеву. Письма охватывают период 1863–1879 гг., когда Лекс служил генеральным консулом в Молдавии, а затем в Египте. В его письмах нашла отражение политическая и общественная жизнь формирующегося румынского государства, состояние Египта при хедиве Исмаиле, состояние дел в Александрийском Патриархате. Издание снабжено подробными комментариями, вступительной статьей и именным указателем.


Письма к Василию Розанову

Не последнее по значению место в обширном литературном наследии писателя и мыслителя Константина Николаевича Леонтьева (1831–1891) занимает эпистолярий, до сих пор не собранный и не изданный в полном объеме. Одним из ближайших корреспондентов в последний период жизни К. Н. Леонтьева Василий Васильевич Розанов (1856–1919). Письма к В.В. Розанову К.Н. Леонтьева были впервые опубликованы журналом «Русский вестник» (1903). Среди лиц, упоминаемых в них — Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой, Вл. С. Соловьев и К. П. Победоносцев, И. С. Аксаков и Н.


Письма Г.В. Иванова и И. В. Одоевцевой В.Ф. Маркову (1955-1958)

Настоящая публикация — корпус из 22 писем, где 21 принадлежит перу Георгия Владимировича Иванова и одно И.В. Одоевцевой, адресованы эмигранту «второй волны» Владимиру Федоровичу Маркову. Письма дополняют уже известные эпистолярные подборки относительно быта и творчества русских литераторов заграницей.Также в письмах последних лет жизни «первого поэта русской эмиграции» его молодому «заокеанскому» респонденту присутствуют малоизвестные факты биографии Георгия Иванова, как дореволюционного, так и эмигрантского периода его жизни и творчества.