Я — посланник - [25]
Я стучусь.
— Заходи-заходи! — кричит он. — Где тебя…
Джерри замолкает на середине фразы.
— Тьфу, я думал, это Мардж. Полчаса уже несет мне кофе…
Я видел Мардж на стоянке, она курила. Но я не буду говорить об этом боссу: Мардж мне нравится, и подставлять ее я не намерен.
Дверь закрывается, и несколько секунд мы с Джерри смотрим друг на друга.
— Тебе чего? — спрашивает босс.
— Сэр, я Эд Кеннеди и работаю у вас…
— Отлично. Чего тебе надо?
— У меня брат завтра переезжает, — начинаю я складно врать. — И вот я хотел у вас попросить разрешения поехать на такси домой, чтобы помочь брату с вещами.
Босс окидывает меня излучающим великодушие взглядом и говорит:
— На хрена же мне это сдалось? — И ласково так улыбается. — А вообще, я что-то не понял. У меня на такси написано «Ваш перевозчик мебели»? Я похож на даму из благотворительного комитета?
А вот сейчас видно, как он взбешен:
— Купи себе машину и вози на ней что хочешь, а от меня отстань! Понял, Кеннеди?
Но не тут-то было. Я сохраняю спокойствие и подхожу поближе:
— Сэр, мне приходилось работать днем и ночью, и я ни разу не брал отгула.
Честно говоря, дело обстоит немного не так: поскольку мой стаж работы в компании девять месяцев, ночные и дневные смены чередуются от недели к неделе. Не знаю, законно ли это, но новички у нас работают по ночам, ветераны — днем. А мне выпадают и такие, и такие смены.
— Я прошу разрешения взять машину всего на один вечер. Могу заплатить, если хотите.
Бостон наклоняется над столом. Теперь он точно похож на Босса Хогга.
Тут в двери показывается Мардж, которая несет кофе.
— Ой, Эд, привет. Как дела? — непринужденно говорит она.
«Да вот этот поганый скупердяй машину не дает», — думаю я, но вслух произношу:
— Да ничего так, Мардж, спасибо, как у тебя?
Она оставляет кофе на столе и вежливо откланивается.
Большой Джерри отпивает из чашки:
— О-о-о, замечательно…
Настроение его меняется. Боже, благослови Мардж. Как же вовремя она подоспела.
— Ладно, Эд, ты, в принципе, ничего так работаешь, поэтому фиг с тобой — бери машину. Но только на один день, понял меня? — спрашивает босс.
— Спасибо, сэр.
— Завтра работаешь? — Джерри смотрит в расписание и отвечает на собственный вопрос: — Ага, ночная смена. — Помедитировав над кофе, он выдает вердикт: — Короче, завтра в полдень чтоб машина была на стоянке. И ни минутой позже, понятно? Я ее в сервис сдам, там нужно кое-что подремонтировать.
— Да, сэр.
— Теперь вали отсюда и дай мне спокойно попить кофе.
Я с удовольствием ретируюсь из кабинета.
И прохожу мимо Одри. Они с новым парнем все еще занимаются своим сладким делом. Я прощаюсь, но она опять не слышит. Похоже, Одри сегодня вечером будет не до карт. Да и мне тоже. Марв, конечно, разозлится, но ничего, переживет как-нибудь. Сестру позовет вместо Одри. И папашку вместо меня. Сестричке его пятнадцать, она хорошая девчонка, вот только жаль, что у нее такой брат-поганец. Бедняжка, она из-за него столько уже натерпелась… Вот, к примеру: девочку шпыняют все школьные учителя, потому что Марв был в школе звездой и все такое. А она нет. И все думают, что девчонка непроходимо тупа, а это совершенно не так. Нормально у нее голова варит.
Так или иначе, но у меня на вечер другие планы. Не до карт. Я пытаюсь поужинать, но кусок не лезет в горло. Вынув из комода бубновый туз, кладу его рядом с пистолетом и таращусь на этот натюрморт на кухонном столе.
Текут песчинки в часах времени.
Телефонный звонок пугает меня до смерти, но потом я соображаю, что это Марв, больше некому. Беру трубку:
— Алло?
— Ты где вообще?
— Дома.
— Какого хрена ты дома? Мы тут с Ричи со скуки помираем. И где Одри, черт побери? Она с тобой?
— Нет.
— А где?
— С одним парнем с работы.
— Почему?
Марв как ребенок, правда? Почемучка, хотя давно вышел из этого возраста. Все, не пришла сегодня Одри в карты играть. Но Марв все никак не возьмет в толк: раз не пришла, значит уже и не придет.
— Марв, — говорю, — у меня вообще-то сегодня вечером дел полно. Я не смогу.
— Да какие у тебя могут быть дела?
«Сказать, не сказать?» Решаю все-таки сказать:
— Ладно, слушай. Я объясню, почему сегодня не приду играть в карты.
— Валяй.
— В общем, — говорю я, — мне нужно убить кое-кого, понимаешь? Ну как? Уважительная причина?
— Слушай, — голос у Марва очень мрачный, — не компостируй мне мозги. Некогда вникать в твой делирий.
Делирий? Где это Марв успел ученых слов поднабраться?
— Давай приходи, мы ждем. Приходи, или я тебя не возьму в команду. Помнишь про «Ежегодный беспредел»? Я, между прочим, сегодня с парнями обсуждал состав!
«Ежегодный беспредел» — это нелепый футбольный матч, который по традиции проводится на местном стадионе перед Рождеством. Играют босиком идиоты вроде Марва. Обманом, посулами и угрозами он втянул в это ерундовое предприятие и меня. Я в составе уже несколько лет подряд и когда-нибудь все-таки сломаю шею.
— Ну, в этом году на меня не рассчитывай, — пытаюсь отбиться я. — Играть не буду, даже не зови.
И вешаю трубку. Естественно, телефон тут же звонит опять, но я снимаю трубку и кладу обратно на рычаг. Мысль о том, что Марв на другом конце провода бесится и ругается, доставляет мне несказанное удовольствие. Я точно знаю, что сейчас он обернется и заорет: «Эй, Марисса! А ну-ка иди сюда, будешь с нами играть в карты!»
Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет — его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмельштрассе — Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора.
Пять братьев Данбар жили в идеальном хаосе своего дома – без родителей. Пока однажды вдруг не вернулся отец, который когда-то их оставил. У него странная просьба – он хочет, чтобы сыновья согласились построить с ним мост.Откликается Клэй, мальчик, терзаемый давней тайной.Что случилось с ним в прошлом?И почему он должен принять этот вызов?«Глиняный мост» – история подростка, попавшего в водоворот взрослой жизни и готового разрушить все, чтобы стать тем, кем ему нужно стать. Перед ним – только мост, образ, который спасет его семью и его самого.Это будет чудо.
«Подпёсок» – первая книга из трилогии «Братья Волф» Маркуса Зусака. Наши чувства странны нам самим, поступки стихийны, а мысли обо всём на свете: о верности крови, о музыке девушек, о руках братьев. Мы улыбаемся родителям, чтобы они думали: всё в порядке. Не всякий поймет, чем мы живем: собачьи бега, кража дорожных знаков в ночи или и того хлеще – тайные поединки на ринге. Мы голодны. Голод терзает нас изнутри, заставляет рваться вперед. Мы должны вырасти; ползти и стонать, грызть, лаять на любого, кто вздумает нам помешать или приручить.
Наши чувства странны нам самим, поступки стихийны, а мысли обо всём на свете: о верности крови, о музыке девушек, о руках братьев. Мы улыбаемся родителям, чтобы они думали: всё в порядке. Не всякий поймет, чем мы живем: собачьи бега, кража дорожных знаков в ночи или и того хлеще — тайные поединки на ринге. Мы голодны. Голод терзает нас изнутри, заставляет рваться вперед. Мы должны вырасти; ползти и стонать, грызть, лаять на любого, кто вздумает нам помешать или приручить. Мы братья Волф, волчьи подростки, мы бежим, мы стоим за своих, мы выслеживаем жизнь, одолевая страх.
«Против Рубена Волфа» – вторая книга из трилогии «Братья Волф» Маркуса Зусака. Наши чувства странны нам самим, поступки стихийны, а мысли обо всём на свете: о верности крови, о музыке девушек, о руках братьев. Мы улыбаемся родителям, чтобы они думали: всё в порядке. Не всякий поймет, чем мы живем: собачьи бега, кража дорожных знаков в ночи или и того хлеще – тайные поединки на ринге. Мы голодны. Голод терзает нас изнутри, заставляет рваться вперед. Мы должны вырасти; ползти и стонать, грызть, лаять на любого, кто вздумает нам помешать или приручить.
«Когда плачут псы» – третья книга из трилогии «Братья Волф» Маркуса Зусака. Наши чувства странны нам самим, поступки стихийны, а мысли обо всём на свете: о верности крови, о музыке девушек, о руках братьев. Мы улыбаемся родителям, чтобы они думали: всё в порядке. Не всякий поймет, чем мы живем: собачьи бега, кража дорожных знаков в ночи или и того хлеще – тайные поединки на ринге. Мы голодны. Голод терзает нас изнутри, заставляет рваться вперед. Мы должны вырасти; ползти и стонать, грызть, лаять на любого, кто вздумает нам помешать или приручить.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.