Я помню... - [2]

Неожиданно в марте 1920 г. почти установившийся порядок жизни оказался вновь порушенным. В Костроме, на заборах и на витринах появилось объявление: «Да здравствует 1901 год в рядах Красной Армии!». Родившимся в 1901 г. пришла пора служить в армии. Надежд на отсрочку от призыва у Н.А.Фигуровского, как студента старшего курса техникума, не было никаких: шла гражданская война.

18 марта у переезда через Волгу собралась толпа провожающих. За 60 верст пришла проводить своего старшего сына Любовь Павловна Фигуровская, но ничего дать ему в дорогу не могла, кроме полотенца с кружевами, куска хлеба и благословения. Воспоминание об этом запечатлелось у Н.А.Фигуровского на всю жизнь: «Сколько раз после этих проводов мне приходилось уезжать с насиженных мест и часто в полную неизвестность? Десятки раз я отправлялся то на фронт, то в лагери, то в командировки. Но никто меня не провожал так, как мать в 1920 г. Было так невыносимо грустно, что с тех пор я не люблю, чтобы меня провожали, стараюсь избежать проводов или, по крайней мере, сократить до минимума время для провожания».

20 марта 1920 г. началась почти семилетняя служба Н.А.Фигуровского в рядах Красной Армии. В тот день он был зачислен красноармейцем пулеметной команды 5 запасного полка в Москве, расквартированного в Спасских казармах на Сухаревской площади. Этим годам посвящены многие страницы воспоминаний Н.А.Фигуровского. Поскольку впечатления от увиденного и пережитого были настолько контрастны предыдущей жизни, а динамика нового вообще не сопоставима с прошлым укладом и ритмом, то, очевидно, прежде всего поэтому и рассказ о двадцатых-тридцатых годах выделяется яркостью и сочностью, окрашенный, как и воспоминания раннего детства, в ностальгические тона по давно ушедшему и ушедшим. Здесь интересно все — и документально точное описание армейского быта начала 1920-х годов с теснотой, завшивленностью, нищетой обмундирования (вплоть до лаптей), недоеданием, болезнями, дезертирством, и убедительно выписанная картина знаменитой Сухаревки…

Через несколько месяцев после начала службы Н.А.Фигуровский был направлен на Военно-химические курсы комсостава РККА. Немедленно началась интенсивная учеба, прерванная, однако, весной 1921 г. на пять месяцев, когда в составе группы курсантов он был послан на подавление крестьянского («антоновского») восстания в Тамбовской губернии. Здесь ему довелось принимать участие в ряде боевых и карательных операций, организовывать ревкомы, быть уполномоченным ЧК на отдельных операциях, следователем и т. д.

По окончании (с отличием) Военно-химических курсов кандидат в члены РКП(б) Н.А.Фигуровский начал характерную для военного скитальческую жизнь: Москва сменялась Ярославлем, Костромой, Ростовом, Тамбовом, Владимиром, Иваново-Вознесенском, Арзамасом, Нижним Новгородом и вновь — зимой 1923 г. — Москва: Высшая военно-химическая школа РККА. Он руководил химической обороной и химической службой ряда полков и дивизий. В калейдоскопе мест и событий мелькало множество лиц — Ленина и патриарха Тихона, Луначарского и Горького, Каменева и Зиновьева, Тухачевского и Котовского, Эренбурга и Маяковского, Брюсова и Есенина. В Нижнем Новгороде Фигуровскому довелось провести два вечера в обществе Луначарского, его жены Розенель, Обуховой и других московских артистов, и, вспоминая эту историю, он потом философски заметил: «Да, судьба переменчива! То, что не удается сегодня и кажется недосягаемым, завтра окажется просто ординарным явлением в жизни».

Удивительна настойчивость, с которой Н.А.Фигуровский на протяжении всех армейских лет успешно пытался получить высшее гражданское образование. При всей привлекательности и материальной обеспеченности, военной карьере он предпочитал учение, открывавшее путь к исследовательской, литературной и лекторско-педагогической деятельности. И на этой стезе он, в конечном счете, преуспел, преодолевая множество преград — активное сопротивление воинского начальства, арест в 1929 г. отца и опасную и тяжелую борьбу за его освобождение.

Ему часто везло. Когда в 1925 г. попытка поступить в Нижегородский университет завершилась довольно плачевно (подвело нерабоче-крестьянское происхождение и неудовлетворительные знания по геометрии), его командир дивизии — И.С.Конев — отправился к секретарю губкома РКП(б) А.А.Жданову, и за подписью последнего Н.А.Фигуровскому была выписана «красная командировка» в университет. В это же время появились его первые публикации, как научные, так и чисто литературные; даже начат роман. Лектором, а затем и преподавателем он стал несколькими годами раньше. Кроме этого, неуемная энергия привела его в ряды активных функционеров Доброхима, Авиахима, ВАРНИТСО и т. п.

На втором курсе университета совмещать учебу и армейскую службу стало практически невозможно. Рапорты о демобилизации не только вызывали отказ, но и завершились тем, что Н.А.Фигуровский был направлен на экзамены в Артиллерийскую академию РККА (знаменитая бывшая Михайловская артиллерийская академия). И опять повезло — провалился на алгебре, хотя сдал элементы по высшей математике. Наконец, в октябре 1927 г., воспользовавшись служебной командировкой в Ленинград, он на обратном пути заехал в Москву и с помощью своих знакомых добился согласия начальника Военно-химического управления РККА Я.М.Фишмана на увольнение из армии для завершения образования под подписку специализироваться по военной химии и работать затем в этой области.