Я охочусь на убийц - [52]

— Но…

— Нет. Я не могу тебе позволить втянуться в этот кошмар. Я уже, кажется, на днях говорил тебе, и еще раз повторю. Твоя задача в настоящее время — постараться сделаться самым обычным, нормальным парнем. Ты еще ребенок, так что тебе нужно вырасти адекватным взрослым мужчиной и прожить достойную жизнь. Ты уже достаточно всего такого насмотрелся.

— Вы тоже видели не меньше моего.

Шериф мрачно улыбнулся:

— Знаешь, какая разница между мной и тобой? Мне за это платят.

Джаз пожал плечами:

— Ну хорошо, вы меня уговорили. Я согласен трудиться и без зарплаты.

Уильям расхохотался и стукнул ладонью по столу:

— Молодец, Джаз, развеселил старика. Умница. Ну что ж, не буду злоупотреблять гостеприимством твоей бабушки. На сегодня, пожалуй, хватит. Извинись перед ней от моего имени за то, что я так ее разволновал, ладно?

Джаз проводил его до двери:

— Ничего страшного. Я бы от скуки тут маялся, если бы вся ночь прошла тихо и без происшествий.

Уильям пробурчал что-то нечленораздельное, но весьма эмоциональное и открыл дверь, одновременно нахлобучивая на голову свою шляпу.

— Отдыхай и ни о чем не беспокойся, Джаз. И спасибо за прием. Хорошо посидели.

Пожалуй, эти слова можно было принять за извинения, учитывая характер шерифа. Джазу этого оказалось вполне достаточно.

— Вы же знаете, что будут еще новые жертвы, — напомнил он шерифу. — Этот парень считает, и счет у него возрастает, а не уменьшается.

Уильям промолчал. Он только кивнул напоследок и растворился в темноте. В этот момент Джазу почему-то показалось, что от него в ночь уходит живой труп.

И снова этот сон.

Все тот же нож.

(раз-два)

Нож всегда лежит в раковине.

А вот теперь он у него в руке.

(это что-то новое)

И голос.

(это голос Билли)

И еще рука.

(это моя рука)

«Легче. Это очень легко. Как будто режешь курицу».

А другой голос вещает:

(раз-два)

«Хорошо. Все хорошо. Я хочу…»

Кровь пузырится там, где прошел разрез.

«Молодец, умница. Хороший мальчик».

(один разрез, другой разрез)

«Вот так, вот так…»

(раз-два)

Джаз резко проснулся уже второй раз за эту ночь. Правда, сейчас в дверь никто не стучал. Все было тихо, если не считать всхрапов бабули через стенку в соседней комнате.

Джаз сел в кровати и тотчас пробудился окончательно. Мозг его лихорадочно работал. Каким-то образом именно во сне ему удалось сложить куски мозаики вместе. Все получалось и сходилось даже с этим подсчетом. Отрезанные пальцы… Теперь он все понял. Но возможно ли это?

Он включил свет, вышел в Интернет и принялся искать сведения о Фионе Гудлинг. Пока компьютер подбирал ему информацию, он даже посетил страничку Дуга Уэтерса и увидел, что журналист уже начал сочинять свою увлекательную историю, начиная с обнаружения ее тела на поле и кончая идентификацией трупа. Итак, женщина задушена насмерть. Душили ее руками. Да, определенно, все верно. А что еще? У нее оставался парень, Джаз об этом знал. А сколько ей было лет?

После Уэтерса Джаз прочел некролог, помещенный в одной из газет ее родного города, где указывался и возраст погибшей. Ей было двадцать семь лет. И тут Джаза прошиб холодный пот. Нет, этого не может быть! Только не это…

А как насчет Карлы О'Доннелли? Студентка колледжа. Ей было лет восемнадцать или двадцать. Он возобновил поиск и очень скоро вышел на сообщения из Линденберга, в которых сообщалось о страшной находке. Ее обнаружил железнодорожный рабочий рядом с путями. Парень пошел покурить. Он бы никогда и не заметил тела, если бы не решил зачем-то бросить камушек в высокие заросли сорняков. Просто какой-то уж очень необычный звук издал этот камень. Вот тогда-то парень и решил проверить эти кусты… И вся его жизнь резко изменилась.

Подождите-ка. Секундочку. Линденберг? А разве Эриксон сам не оттуда? Кажется, его перевели именно из этого города. Точно. Именно из Линденберга.

«Интересно, на этом месте преступления он тоже успел побывать?..»

Но в статьях не были указаны фамилии полицейских, которые присутствовали на месте нахождения тела Карлы О'Доннелли. Правда, там описывалось, как именно ее убили.

Она задохнулась. Предположительно, орудием убийства послужил пластиковый пакет, привязанный веревкой к ее шее. Ей было девятнадцать лет.

«Боже мой! — пронеслось в голове Джаза. Он вытер капли пота, выступившие над верхней губой. — Я не могу в это поверить…»

Он повернулся и посмотрел через плечо на фотографии жертв своего отца. Ему даже показалось, что они тоже разглядывают его. «Чего же ты ждешь? — словно вопрошали их глаза. — Почему ты до сих пор сидишь здесь?»

Неужели всего пару дней назад он обвинял Уильяма в том, что тот не видит связи между убийствами? Вот те раз! Теперь выясняется, что и сам Джаз страдает подобным недугом.

«Пальцы — это все пальцы! Именно они сбили меня с толку. Я принял пальцы за его „фирменный знак“. А оказалось все совсем не так. Пальцы — это что-то совсем другое. Да, он ведет какой-то счет, но свой собственный. Дело тут гораздо серьезней».

Джаз бросился к телефону и набрал номер мобильного телефона шерифа. Ему ответил механический голос, предложив оставить свое голосовое сообщение. Пока робот бубнил: «Вы позвонили шерифу Г. Уильяму Таннеру. Если у вас что-то срочное, повесьте трубку и наберите девять-один-один. Если нет, вы знаете, что делать. Начинайте», Джаз успел мысленно проговорить все то, что намеревался рассказать шерифу. Когда раздался сигнал, он набрал в легкие побольше воздуху и начал говорить. Ему хотелось сразу выплеснуть все то, что он узнал только что, но делать это нужно было спокойно и говорить при этом достаточно членораздельно, чтобы Таннер хорошо понял его.