Я - оборотень - [56]

Женщина протянула руку, намереваясь взять деньги.

— Э, нет, — отвел руку наперсточник. — А у вас у самой деньги есть? Здесь без денег не играют. Внесите сто рублей и поднимите.

Женщина достала кошелек, отсчитала сто рублей червонцами и отдала их наперсточнику. Затем она нагнулась к стаканчику. Тут же вниз склонились еще четверо, явно заинтересованные игрой. Их спины загородили стаканчики.

— Что же вы, женщина, пустой подняли? — недоумевал наперсточник. Разогнувшись, четверо явили толпе единственный стаканчик, который тут же взметнулся вверх рукой наперсточника. Шарик был под ним.

— Три стаканчика, один шарик. Последний раз покажу и домой ухожу, — все двинулось по новому кругу.

Женщина неподвижно смотрела на пластину со стаканчиками и никак не могла понять, почему шарика не оказалось под выбранным ею стаканчиком. Ведь она ясно видела, что под соседним стаканчиком шарик отсутствовал. Не было там шарика! Она подняла правый стаканчик, но необъяснимым образом шарик возник под левым. Удача была так близка, а теперь чуть ли не половина аванса ушла на сторону и не придумывалось никакой возможности ее вернуть. И теперь она стояла и не могла понять: как же так случилось?

Ее понурый взгляд заметил наперсточник и моментально отреагировал:

— Женщина, выиграла — веселись, проиграла — не сердись.

Понаблюдав полчаса за игрой, я постепенно понял всю систему. Наперсточник был не один. Его опекали четыре напарника.

Первый находился слева от него. У этого было простоватое лицо и серая болоньевая куртка. Всем своим видом он косил под деревню. Лишь синие фирменные «адидасовские» штаны выдавали более солидную обеспеченность.

Второй стоял справа от наперсточника. Он был одет в полный «адидас», яркий и красочный. Лет ему было столько же, сколько и первому — двадцать пять. У него было самоуверенное лицо. Он то и дело помогал наперсточнику подстегивать толпу.

Остальным двум было под сорок, и одеты они были попроще. У одного имелась небольшая бородка, у второго — рыжая щетина.

Система была откатана на все сто. Вначале один из них вносил полтинник и поднимал стаканчик, часто проигрывая, оставляя тем самым инициативу толпе. Если никто не хотел вносить свою кровную сотню, то левый или правый помощник быстрым движением приподнимали свой стаканчик. После этого всегда находился какой-нибудь лопух, твердо уверенный, что шарик лежит под оставшимся нетронутым стаканом. Внося стольник, он нагибался вниз. Вместе с ним нагибались все соратники наперсточника, надежно заслоняя стаканчики от посторонних глаз. Подняв стаканчик, играющий тупо смотрел на пустое место. Тем временем кто-нибудь из четверых, подсовывал сжатый в кулаке шарик под третий стаканчик, и наперсточник придвигал его на место, где еще секунду назад стоял второй. После этого напарники выражали соболезнования, и все крутилось дальше.

Ни один стольник, ни даже полтинник не уходил от находчивых ребят в посторонние руки. Кроме того они обладали талантом в нужный момент настраивать игру. Как только один мужик оставил у них в тщетных попытках отыграться обручальное кольцо, тут же один из сорокалетних поставил свой перстень за пятьсот и не остался в накладе. Вершиной их творчества явилось выуживающие у одного работяги пятьсот за кон.

Он подошел видно после получки и сразу поставил не полтинник, а сотню. Разумеется, он проиграл.

— Если очень постараться, каждый может отыграться, — балагурил наперсточник.

— Еще сотню, — заявил работяга.

— Э, нет. Два стаканчика — двойные ставки.

Мужик кивнул, открыл кошелек, достал пачку сотен и отсчитал две бумажки. Оставшиеся деньги сильно заинтересовали наперсточника.

— Ставь триста, — предложил он.

Мужик подумал о том, что хорошо бы не только отыграться, но и выиграть стольник.

— Держи, — он отдал еще сто.

Наперсточник улыбнулся и продолжил:

— Да чего там, ставь четыре.

— Нет, — сказал мужик, памятуя о проигрыше.

Левый напарник быстро приподнял стаканчик, показывая мужику, что его счастье находится не в нем.

— Ставь, — зашептал «адидас», подмигивая и кося глазами на правый стакан.

— Пойдет, — согласился играющий и вытащил еще одну купюру.

— А давай полкуска, — предложил наперсточник.

— Ставь, верное дело, — посоветовал один из сорокалетних.

Мужик нехотя добавил еще сотню.

— А может шестьсот?

— Нет, — решительно сказал работяга, закрыл бумажник и нагнулся за стаканчиком. Парни и мужики склонились за ним.

— Эх, не повезло, — наперсточник и напарники приняли исходное положение. Мужик ошарашено смотрел на них, внутренне понимая, что его обобрали, но доказать уже ничего нельзя.

Дальше уже смотреть стало неинтересно, и я протиснулся сквозь толпу к проезжей части. В этот момент я почувствовал на своей спине пристальный взгляд. Обернувшись, я заметил, что за мной наблюдает парень лет двадцати, стоящий у дверей "Детского мира". Я резко развернулся и направился к автобусной остановке. Около нее я снова обернулся назад и увидел, что парень следует за мной, а рядом с ним шагает еще один. Я вскочил в подошедший автобус и сразу же осознал, что сделал ошибку; парни прыгнули вслед за мной. На следующей остановке один из них вышел, но второй остался, украдкой поглядывая на меня.