Я никого не хотел убивать - [5]

— Ты не знаешь, по какой причине Татьяна Зиновьевна решила возобновить почти забытые давние отношения и связаться с тобой по телефону?

— Она не сказала ничего определённого, но в тот день её голос действительно был слишком взволнованным. Я уже говорил, что у неё могли быть какие-то личные проблемы…

— Неужели и правда не поинтересовался, что случилось?

— Нет. Я не из любопытных. К тому же не люблю лезть людям в душу.

— Ты наверняка договорился с ней о встрече?

— Это не я, а Татьяна хотела меня видеть. Она предложила посидеть в кафе, но больше ни разу не позвонила.

— В каком кафе?

— Она не сказала. Хотела, чтобы я отпросился с работы на следующие сутки в первой половине дня. Желательно, до обеда…

— Насколько мне известно, ты нигде не работаешь. Вернее, довольствуешься случайными заработками…

— Татьяна об этом ничего не знала. Она была уверена, что я сотрудник уголовного розыска…

Юрий Александрович невольно поперхнулся. Его глаза округлились, а сам он на какое-то мгновение потерял дар речи.

— И кем же ты ей представился? — не переставая удивляться моей несусветной наглости, спросил он.

— Старшим следователем по особо важным делам…

— Почему не Генеральным прокурором или министром юстиции Российской Федерации?

Он с негодованием посмотрел на меня.

— Сказал первое, что взбрело в голову, а потом не решился открыть ей правду. Если говорить честно, познакомившись с ней в Дивноморске, я был поражён как стройностью её точёной фигурки, обрамлённой яркими лучами полуденного солнца на фоне морской волны, так и складом её ума. Она была не только привлекательной женщиной, но и весьма приятным интересным собеседником.

— Другими словами, она тебе сразу понравилась? — недоверчиво уточнил Юрий Александрович.

Я неопределённо пожал плечами, сделал глубокий вздох и с наигранным сожалением в голосе произнёс:

— После нашего телефонного разговора я неоднократно пытался до неё дозвониться, но потом подумал, что она решила свои проблемы, и у неё отпала необходимость со мной встречаться. Во всяком случае, её мобильник был либо выключен, либо она постоянно находилась вне зоны действия сети.

— О том, что Татьяна Зиновьевна общалась с тобой по телефону четыре дня назад, и о том, что ты пытался до неё дозвониться, мне хорошо известно, — строго произнёс Кабанов. — Есть распечатка её телефонных звонков.

«Кто бы в этом сомневался?» — мысленно констатировал я, скрывая всплеск эмоций.

Юрий Александрович выглядел чересчур задумчивым. Ход допроса явно проходил не по его сценарию.

— Получается так, что ты с ней дружил, а вот где она проживала, не имеешь ни малейшего понятия? — вновь словно невзначай спросил он.

— Ни разу не был у неё в гостях! — твёрдо заявил я. — Но знаю, что она жила где-то в Ленинском округе северной части города. Недалеко от Семёновского озера.

Несмотря на то, что я рисковал слишком многим, а на кон была поставлена не только моя свобода, но возможно и вся моя дальнейшая жизнь, я вызывающе произнёс:

— Если следовать цепи логических заключений, основанных на моём внезапном задержании и сопоставлении кое-каких предположений, то нетрудно догадаться, что это именно тот дом и та квартира, где было совершено жестокое убийство одного мужчины и нескольких женщин…

На какое-то мгновение я замолчал, наблюдая за тем, как он нервно покусывал нижнюю губу, затем решительно добавил:

— Причём мужчина был убит гораздо раньше. Как минимум за двое суток до того момента, как были убиты женщины…

Мне показалось, что у Юрия Александровича отвисла челюсть. Его коротко остриженные волосы напоминали вздыбленные иголки ёжика, а сам он выглядел каким-то потерянным, если не сказать озадаченным. В его выразительных карих глазах вспыхнуло раздражение, которое он не пытался скрыть. То обстоятельство, что в последние дни я неоднократно перезванивал Татьяне Лихачёвой, было лишним подтверждением моего алиби. Если настойчиво набирал номер её мобильного телефона, то никоим образом не мог знать о её трагической гибели.

— Давай отбросим в сторону лирическое вступление и поговорим совершенно серьёзно, — нарушив мою мимолётную задумчивость, предложил Кабанов.

Я вопросительно посмотрел на него.

— Подозреваю, что это именно ты причастен не только к убийству Татьяны Зиновьевны Лихачёвой, но и к другим жертвам, обнаруженным в её коммунальной квартире! — напрямую выдал он.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга неподвижным пронизывающим взглядом. Я первым решил нарушить гнетущую тишину:

— Хочешь сделать из меня козла отпущения? — преднамеренно дерзко вспылил я. — У тебя ничего не выйдет. Я не настолько глуп, насколько прикидываюсь.

— Не строй из себя невинную овечку, — ровным спокойным голосом отпарировал Юрий Александрович. — У меня, кроме многолетнего профессионального опыта и интуиции, пока нет против тебя никаких улик, но стоит найти хоть малейшую ниточку, как я смогу за неё уцепиться и постепенно сумею распустить весь клубок твоих хитросплетений.

Он вызвал дежурного и приказал доставить меня в изолятор временного содержания. Выходя из кабинета, я вновь услышал его голос:

— Не позднее как через пару часов ты начнёшь давать признательные показания! — самоуверенно произнёс Кабанов.