Я ненавижу тебя, только не бросай меня - [35]
В ходе эволюции отношений и брака мужчинам приходится приспосабливаться меньше, чем женщинам. Например, необходимость переезда чаще всего диктуется потребностями карьеры мужчины, поскольку обычно он обеспечивает бо́льшую часть дохода. Во время беременности, рождения и воспитания ребенка в семье в повседневной жизни мужчины происходят довольно незначительные перемены. Женщина же не только испытывает на себе физические последствия беременности и деторождения и вынуждена брать декретный отпуск, но также после этого должна справиться с возвращением на работу или же бросить карьеру. Более того, во многих семьях, где зарабатывают оба супруга, женщина просто принимает на себя основные домашние обязанности, даже если прямо это и не оговаривается. Обычно именно она корректирует свои планы, чтобы остаться дома с больным ребенком или подождать прихода ремонтных рабочих.
Несмотря на то что женщины преуспели в борьбе за расширение своих социальных и карьерных альтернатив, им, возможно, пришлось заплатить за это немалую цену: мучительные жизненные выборы, связанные с карьерой, семьей и детьми; напряженные отношения с детьми и мужьями; стресс от принятия и претворения в жизнь своих решений; смятение по поводу того, кто они есть и кем хотят быть. С этой точки зрения легко понять, почему женщины чаще страдают ПРЛ – расстройством, центральным компонентом которого является неопределенность в отношении собственной идентичности и роли.
Сексуальная ориентация и ПРЛ
Неуверенность людей с ПРЛ в своей роли может влиять и на сексуальную ориентацию. С этой теорией согласуется и то, что некоторые исследователи отмечают значительно повышенный уровень склонности к сексуальным извращениям среди пограничных пациентов[84][85]. Факторы среды, теоретически способные влиять на формирование сексуальной идентичности, включают отсутствие ролевых моделей, сексуальное насилие, неутолимую жажду близости и внимания, дискомфорт, связанный с собственным телом, и непоследовательное сексуальное образование.
С конца Второй мировой войны наше общество стало свидетелем поразительных перемен в моделях семьи и воспитания детей:
• Институт нуклеарной семьи неуклонно приходил в упадок. В основном из-за разводов половина всех американских детей, рожденных в 1990-х, провели часть своего детства в семье с одним родителем[86].
• Альтернативные семейные структуры (такие, как «смешанные семьи», в которых единственный родитель с ребенком сожительствует с другим единственным родителем и формирует новую семейную ячейку) привели к тому, что множество детей воспитываются не своими биологическими родителями. В одном исследовании выяснилось, что только 63 % американских детей растут с двумя биологическими родителями – и это самый низкий показатель среди всех стран западного мира[87]. Вследствие повышения географической мобильности в сочетании с другими факторами традиционная расширенная семья с бабушками и дедушками, братьями и сестрами, двоюродными и другими родственниками, проживающими в тесном кругу, практически исчезла как явление, из-за чего нуклеарная семья осталась без поддержки.
• Резко выросло число женщин, работающих вне дома. Среди работающих женщин 40 % являются матерями несовершеннолетних детей; 71 % всех матерей-одиночек трудоустроены[88].
• В результате того, что женщины работают вне дома, сегодня число детей, которых отдают во всевозможные по форме детские сады и ясли, больше чем когда-либо, а кроме того, уменьшается возраст первого попадания ребенка в такие учреждения. Число малышей в детских садах на протяжении 1980-х годов увеличилось на 45%[89].
• Имеющиеся данные однозначно свидетельствуют о том, что за последние 25 лет значительно участились случаи физического и сексуального насилия по отношению к детям[90].
Какое воздействие оказывают эти перемены в воспитании на детей и их родителей? Хотя многие из перечисленных явлений (например, смешанные семьи) пока еще слишком новы и в отношении них не проводились тщательные долгосрочные исследования, психиатры и эксперты по развитию в целом сходятся в том, что дети, растущие в обстановке беспорядка, нестабильности или насилия, подвержены гораздо большему риску эмоциональных и психических проблем в подростковом возрасте и во взрослой жизни. Кроме того, родители в такой среде с гораздо большей вероятностью будут страдать от стресса, чувства вины, депрессии, низкой самооценки, то есть от характеристик, ассоциирующихся с ПРЛ.
Насилие над детьми и пренебрежение: разрушители доверия
Пренебрежение детьми и насилие над ними стали важными проблемами здравоохранения. В 2007 году около 5,8 миллиона детей были упомянуты приблизительно в 3,2 миллиона докладов и заявлений о насилии над детьми в США[91]. По оценкам некоторых исследователей, 25 % девочек переживают сексуальное насилие в какой-либо форме (со стороны родителей или других лиц) до достижения совершеннолетия[92].
Для дошкольников, переживших физическое насилие, характерны заторможенность, депрессия, трудности с формированием привязанностей, проблемы с поведением (такие, как гиперактивность и серьезные истерические припадки), плохой контроль над импульсами, агрессивность и сложности в общении со сверстниками.
Добро пожаловать в эпоху новых технологий – эпоху, когда мы используем наши смартфоны минимум по 3 часа в день. Мы зациклены на наших электронных письмах, лайках в Instagram и Facebook, обожаем сериалы и с нетерпением ждём выхода нового видеоролика на YouTube. Дети, родившиеся в эпоху интернета, проводят столько времени перед экранами, что общение с живыми людьми вызывает существенные трудности. В своей революционной книге психолог Адам Алтер объясняет, почему многие из сегодняшних приложений так неотразимы и как снизить их влияние на нашу жизнь.
«О чём вы думаете?» — спрашивает Фейсбук. Сборник авторских миниатюр для размышлений, бесед и доброго расположения духа, в который вошли посты из соцсети.
За прошедшие с этого момента 150—200 лет человек получил неизмеримо больше знаний о свойствах природы и создал существенно больше технологий, чем за все предыдущие тысячелетия. Вполне закономерно, что в результате этого наш мир оказался сегодня на пороге новых, грандиозных и во многом неожиданных метаисторических перемен. Эти перемены связаны с зарождающейся сегодня научной биотехнологической революцией, с созданием новой биомедицины.
Книга посвящена одной из актуальнейших тем современной социальной и политической реальности – психологии успешного лидерства разного уровня. Книга не имеет аналогов в отечественной литературе и позволяет заполнить пробел, касающийся знаний российского читателя о психологии управления коллективами. Описаны современные представления о типах лидерства, методы управления организациями, условия принятия удачных решений, ситуации социального партнерства, достижение доверия между партнерами, эффективные стили лидерства, в частности, у женщин.
Новую работу Филипа Тетлока, известного психолога, специалиста в области психологии политики, созданную в соавторстве с известным научным журналистом Дэном Гарднером, уже называют «самой важной книгой о принятии решений со времен „Думай медленно — решай быстро“ Даниэля Канемана». На огромном, остро актуальном материале современной геополитики авторы изучают вопрос достоверности самых разных прогнозов — от политических до бытовых — и предлагают практичную и эффективную систему мышления, которая позволит воспитать в себе умение делать прогнозы, которые сбываются. Правильно расставлять приоритеты, разбивать сложные проблемы на ряд мелких и вполне разрешимых, поиск баланса между взглядом снаружи и изнутри проблемы — вот лишь несколько лайфхаков, которые помогут вам правильно предсказывать будущее!
О навязчивых состояниях современный человек знает не понаслышке. Как часто мы буквально не можем остановиться, лихорадочно проверяя сообщения в смартфоне, пытаясь пройти уровень в видеоигре или покупая вещи, хотя их уже некуда девать. Но где грань между нормой и патологией, и главное, когда целеустремленность и одержимость — путь к творчеству и успеху, а когда — бесплодная и опасная трата усилий и времени? В книге автор рассказывает об истории изучения вопроса, о том, чем навязчивое поведение отличается от зависимости и как работает «компульсивный мозг».
«Книга, которой нет» – это не художественное произведение, автор которого борется за признание, овации, премии и прочую блестящую мишуру. У этой книги другая цель – сделать так, чтобы в мире стало меньше серых жизней. Чтобы незаурядные люди вспоминали, что они талантливы, и начинали творить. Чтобы те, кто отчаялся, получили поддержку и увидели свет в конце тоннеля.В любом случае читайте – я желаю вам удачи, даже если вы просто нашли где-то эту книгу, потому что именно для тех, кто решительно настроен на работу по улучшению себя и своего окружающего мира, и написана «Книга, которой нет».
Современный мир – это цитадель порядка или царство хаоса? Мы появляемся на свет, чтобы стать вольными художниками Бытия или следовать универсальным Правилам? Отвечая на сложнейшие вопросы мироустройства, доктор Питерсон мастерски сплетает постулаты древних учений, великие литературные произведения и откровения современной науки и философии. Лобстеры непреклонны и тверды, защищая свою территорию. Шимпанзе кровожадны и склонны к иерархии. Кошки дружелюбны, но живут сами по себе. Не теми ли путями идут люди, балансируя между добротой и озлобленностью, великодушием и обидой, благородством и мстительностью? «12 правил жизни» – 12 бездонно простых истин, мудрые законы существования, низвергающие стереотипы и облагораживающие разум и дух читателя. Джордан Питерсон – клинический психолог, философ, профессор психологии Университета Торонто.
Может ли одна монетка сделать человека богатым? Конечно, нет, скажете вы. Но если добавить еще одну? И еще? И еще? В какой-то момент количество перейдет в качество. А теперь представьте, что одно крошечное изменение кардинально меняет всю жизнь. Звучит фантастически! Но, как и в случае с монетками, срабатывает эффект сложного процента. И вот уже маленькое, но регулярное действие привело к большим результатам. Атомные привычки – маленькие изменения, в которых скрыта огромная мощь! Вы давно пытаетесь измениться, но не получается.