Я не твоя собственность - [21]

— Разве они не пытались... причинить тебе боль? — осторожно интересуется моя мама.

Дейзи отрицательно качает головой, причем так энергично, что ее каштановые кудри подпрыгивают, как в рекламе шампуня. — Нет, ни разу. На самом деле, они относились к нам вполне прилично, учитывая обстоятельства. У нас была еда, вода в бутылках, которую мы могли пить, и когда стало слишком жарко, они принесли какой-то вентилятор, который дул через решетку в верхней части стены.

— А как вас спасли? — спрашиваю я.

— Ну, в один прекрасный день мужчины вдруг начали суетиться и переговариваться шепотом. Потом они повезли нас с завязанными глазами, связав руки к маленькому городку местных жителей, высадили на обочине дороги и быстро уехали. Мы видели город, простирающийся под нами внизу, к которому и пошли пешком.

— Ты очень испугалась? — спрашиваю я.

Она весело улыбается.

— На самом деле, нет.

Это окончательно сбивает меня с толку. Я смотрю на ее лицо без макияжа, поблескивающее от самодельного домашнего лосьена ароматерапии, который она распылила.

— Почему нет? Я была бы в ужасе, — отвечаю я ей.

Она смотрит совершенно спокойно на меня.

— Это называется универсальный закон действия и противодействия. Когда ты живешь, используя принцип — никогда не навреди другому человеку, никто не сможет навредить и тебе.

Мама сжимает руку Дейзи, и говорит, насколько она смелая, а я просто сижу в кресле и удивленно покачиваю головой, глядя на свою сестру. Мы не находили себе места от беспокойства, были напуганы до смерти из-за того, что с ней случилось, ее похитили в этот момент и держали в заложниках торговцы людьми и беззаботно готовы были переправить в «сказочную страну».

На мгновение я задаюсь вопросом, что бы случилось, если бы Зейн не вмешался так быстро, и гоню от себя прочь омерзительные мысли. Моя сестра всегда будет оставаться такой невинной и пребывать в блаженном неведении о тех ужасных вещах, которые могли бы произойти, и которые происходят с миллионами ни в чем не повинных людей каждый день. Ее действия и вера во всеобщий универсальный закон на самом деле полная чушь, но сейчас ей не стоит знать об этом.

Я улыбаюсь.

— Фея сидит у тебя на плече, Дейзи.

Она улыбается в ответ.

— Фея действительно была и зовут ее Далия. Мама сказала, что ты попросила своего друга помочь. Именно его они испугались и отпустили нас, не так ли?

Я медленно киваю. Да, закон действия и противодействия по-настоящему сработал. Если бы она только знала, насколько он реально работает в этом большом несовершенном мире.

— Как его зовут?

— Его зовут Александр Маленков.

— Поблагодари его за меня, — говорит она, улыбаясь своей самой большой, милой восхитительной улыбкой.

* * *

Этим поздним вечером приходит по почте письмо от адвокатов Александра Маленкова — двенадцать страниц Соглашения о Неразглашении Конфиденциальной Информации. Я подписываю не читая, на следующий день приезжает курьер, чтобы забрать его. Этим же днем я направляюсь в клинику, чтобы сдать необходимые анализы, а так как у меня месячные начались раньше положенного срока, спасибо стрессу, я также выписываю таблетки.

Результаты тестов готовы на неделе, я отсылаю их Зейну. На следующий день я со слезами на глазах прощаюсь с мамой и Дейзи, и лечу обратно в Англию.

Стелла рада меня снова увидеть. Она сидит на кровати и дает мне наставления, пока я рассказываю ей все новости, упаковывая маленький чемодан с собой к Зейну.

— Нет, это не бери. В этом твои ноги выглядят как сосиски. Тебе следует взять красное платье. В этом твоя грудь второго размера, а не такая как на самом деле. О Боже, только не это. В этом ты похожа, будто украла скатерть из французского бистро и подпоясалась ремнем. Надеюсь, ты оставишь это мне, хорошо, возьми и черные ботинки по щиколотку, чтобы выйти с ним… — и т.д. и т.д..’

Когда наступает время мне уходить, она целует меня в обе щеки.

— Я не могу поверить, что ты оставляешь меня, и идешь жить к парню, — вопит она детским голоском, и ее взгляд на самом деле жалкий.

— Один месяц пролетит в мгновение ока, — отвечаю я ей.

— Это для тебя, но не для меня, — отвечает она.

Да уж, безрассудное поведение…

10.

Далия Фьюри

Не Ной, а Юрий открывает мне входную дверь.

— Я отнесу твой чемодан в твою комнату, — говорит он, с выражением директора, возглавляющего похоронное бюро.

— Спасибо, — я передаю ему свой маленький чемодан.

— Босс на нижнем этаже, минус 3. Ты можешь спуститься по лестнице, — он кивает в сторону лестницы, или на лифте вниз, который находится в коридоре. Он кивает в сторону кабинета, в котором в последний раз я встречалась с Зейном.

— Я спущусь по лестнице, — отвечаю.

— Это последний этаж внизу.

— Хорошо, спасибо.

Крупных размеров женщина, с лицом в красных прожилках, в черной юбке и белой блузке проходит мимо нас, направляясь в кухню. Она вежливо улыбается мне, и я улыбаюсь ей в ответ.

Я спускаюсь по ступенькам вниз на два лестничных пролета, сюда я приходила в массажный кабинет, и двигаюсь дальше. Передо мной открывается пространство, выложенное черно-белой плиткой, уложенной в шахматном порядке, с антикварными безголовыми и безрукими статуями, и большой композицией белых цветов, стоящих под ними. Вдали виднеются грандиозные бело-черные двери. Я берусь за замысловатую резную металлическую ручку и толкаю ее вперед, и ахаю от удивления.