Я не такая как вы! - [29]

В машине воцарилась тишина. Я гладила Дориана по волосам и тряслась от страха. Не за себя. Я боялась его потерять. И мне было до того жутко смотреть на все его раны, что я просто обняла его и зажмурила глаза. Только бы все было хорошо. Только бы он выжил.

Яд гадюки один из действующих на вампиров. Он сворачивает кровь, что так необходима им для жизни. Да его нужно гораздо больше, чем для любого другого существа, но подобрав нужную дозу, можно убить даже древнего истинного.

Дориан начал тяжело дышать. Вместе с выдохом вырывался сиплый звук.

— Марк, быстрее. Ему трудно дышать! — У меня из глаз текли слезы. Я отросшим когтем вскрыла себе вены и поднесла руку к его рту. Он сначала провел языком по губам, пробуя влагу, потом сделал маленький глоток крови, что хлестала из моего разорванного запястья, а потом вцепился в него четырьмя вмиг отросшими клыками и жадно глотал мою кровь. Это поможет нам выиграть время. Нужно срочно вколоть ему антидот. А потом много крови и воды. Кровь для регенерации, вода для чистки организма. Когда у меня уже начала кружиться голова от потери крови, я отобрала запястье. Дышать ему стало явно легче. А вот раны выглядят все хуже. Края порезов начали чернеть, придется срезать мертвые участки.

— Подъезжаем, — это слово было музыкой для меня.

Когда подъехали к входной двери моего особняка, Марк и Николас взяли Дориана вместе, стараясь не беспокоить раны. Внесли его в дом и уложили на стол в столовой. Это уже становиться традицией.

— Марк, съезди, пожалуйста, в банк крови, — попросила я. — Литров восемь думаю, хватит. Хотя лучше десять.

— Ок, справитесь сами?

— Да, не в первой, — ответил Ник.

Я сняла туфли и быстро метнулась в спальню, где под кроватью хранилась аптечка для таких случаев. Когда живешь с вампиром, такие вещи как антидот яда гадюки должны быть обязательно. Схватила ампулы, шприц и скальпель, побежала обратно.

Пока меня не было, Ник уже начал промывать раны, убирая сгустки крови и остатки яда.

— Ты что делаешь?! — я подлетела и забрала у него из рук марлю, которой он очищал порезы. — Тебе тоже не безопасно к нему прикасаться. Там яд, не забыл? Перчатки одень, — и пока Ник надевал перчатки, я вколола антидот Дориану.

Потом сама надела стерильные перчатки, в четыре руки мы промыли раны на спине и груди вампира, а потом я скальпелем снимала мертвые участи кожи.

— Что здесь происходит? — Спросил сонный Том, потирая глаза.

— То, что не было запланировано, — ответила я, не отрываясь от своего занятия.

— Я могу помочь?

— Нет, мы почти закончили. Но спасибо.

— Вот, я принес, — вбежал в комнату Марк с сумкой-холодильником.

— Отлично, доставай и вливай, — мне оставалось еще два среза. Руки слегка подрагивали, платье залито кровью, и вампира из клуба и Дориана. После очистки и антидота, его кровь была гуще нормы, но уже не похожа на желе.

Когда Марк разорвал пакет с кровью и начал вливать в рот Дориана содержимое, раненый вампир открыл глаза цвета спелой вишни. Он схватил пакет черными когтями, разрывая его клыками. Мы вмиг отскочили от невменяемого Дориана, что рычал и захлебывался кровью. С порога, куда успел отскочить, Марк кинул еще один пакет, которого постигла участь первого. И только после пятого пакета с кровью, он успокоился и просто уснул, а мы облегченно выдохнули.

— Что это было? — шепотом спросила я вампиров.

— Он древний! — Шокировано сказал Марк.

— Что это значит?

— У него есть режим берсерка и сверхспособности.

— Объясни, — мы с Ником переглянулись.

— Когда древний истинный, находится на грани, включается режим берсерка. Красные глаза, черные когти, клыков полный рот, а не четыре как у всех. И единственное задание вампира, напиться крови для сохранения жизни. И кто притом умирает его волнует только после того как он возвращается к нормальному состоянию. Раньше целые деревни вырезались берсерками. А по поводу сверхсилы, сказать не могу. У каждого она индивидуальна. Я знаю, что древних очень мало осталось. И кстати, ему больше двух тысяч лет.

— Ну, нифига себе! — Я просто охренела! И с этим ископаемым я спала?!

— Все вампиры условно бессмертные. Просто не у всех хватает силы стать древним. Их убивают раньше.

— Ну, если он такой крутой, то кто его так отделал? — Спросил Том.

— Вот проснется и расскажет, — ухмыльнулся Марк.

— Ладно, перенесите его в гостевую комнату. А я спать, — как только я поняла, что его жизни ничего не угрожает, силы меня покинули. На трясущихся ногах я поднялась в свою комнату, быстро приняла душ, смыв с себя кровь, и подойдя к постели, убилась о подушку.

Все ночь мне снилась смерть Дориана. И проснувшись в очередной раз с дико бьющимся от испуга сердцем, психанула, встала с постели и пошла в гостевую комнату.

Дориан лежал посреди широкого ложа. Бледный и осунувшийся. Хорошо хоть ребята догадались его помыть, прежде чем уложить в кровать. Я на цыпочках подошла к постели, аккуратно залезла под бок Дориана. Положила голову на уже зажившую грудь, глубоко вдохнула его запах, обняла рукой и спокойно уснула. Хорошо…

Проснулась я от нежного поглаживания по моей щеке. Приоткрыла глаза и увидела лицо Дориана, в глазах которого было столько нежности, что можно утонуть. Он водил двумя пальцами по моему лицу и мягко улыбался. А потом я заметила, как на нем лежу и смутилась. Голова на груди, рука обнимает торс, а ноги вообще обвились вокруг его бедра как на канате.