Я не Пань Цзиньлянь - [70]

Прошло еще два дня. до закрытия съезда оставалось столько же. Ли Сюэлянь просто не могла дольше оставаться в больнице. не зная прежде, что такое «объятое пламенем сердце», сейчас она вдруг ощутила весь смысл этих слов. Ее сердце сгорало не от того, что она не могла встать. Ее мучило другое: ведь если в этом году ее жалобу не рассмотрят, то есть если она не успеет подать ее куда следует, то этому несказанно обрадуются все чиновники. Тогда весь обман, который в сговоре с чиновниками устроил Чжао Большеголовый, включая их постельные дела, останется совершенно безнаказанным. Она же действительно обретет репутацию распутницы Пань Цзиньлянь. Думая об этом, Ли Сюэлянь переживала еще больше. и тогда она твердо решила, что ей нужно во чтобы то ни стало, пусть ползком, но покинуть это место и до закрытия съезда все-таки добраться до Пекина. Она попросила соседку по палате вызвать врача и передать, что она собралась выписываться. Пришел врач, щупленький мужчина средних лет с кривыми зубами. Пообщавшись с ним несколько дней, Ли Сюэлянь заключила, что человек он был неплохой. Услышав, что Ли Сюэлянь собралась на выписку, он забеспокоился больше ее самой.

— Ты что, хочешь с жизнью распрощаться? Куда в таком состоянии ты поедешь?

Ли Сюэлянь не могла рассказать ему о своем намерении подавать жалобу в Пекине. Никакой другой весомой причины для выписки у нее не имелось, поэтому она сказала:

— У меня нет денег.

Врач на какой-то момент впал в ступор, после чего развернулся и вышел из палаты. Минут через пятнадцать он пришел снова, уже с главврачом. Главврач, полная женщина средних лет с химической завивкой, обратилась к Ли Сюэлянь:

— Сколько денег у тебя при себе?

Ли Сюэлянь потянулась к изголовью кровати за сумкой, открыла замок и нащупала среди вещей кошелек. Вытащив все его содержимое, она насчитала пятьсот шестнадцать юаней и восемь мао. Главврач тут же вспыхнула:

— Куда это годится? Ты пролежала в больнице шесть дней, каждый день тебе ставили капельницу, на тебя ушли все лучшие лекарства. Твое лечение и размещение в палате составляет больше пяти тысяч.

— Тем более меня нужно выписать.

— Как тебя без оплаты выписать?

— Если меня не выписать сейчас, то денег потратится еще больше, ведь так?

Главврач понимала, что Ли Сюэлянь, в общем-то, права, поэтому сказала:

— Срочно вызывай своих родственников, пусть они все возмещают.

— Я живу за полторы тысячи километров отсюда, родственники у меня — люди бедные, если бы кто сказал им приехать за деньгами, то охотники бы нашлись. а ехать сюда, чтобы отдать свои деньги, да еще при этом потратиться на дорогу — кто же на это согласится?

— И что же нам делать?

Ли Сюэлянь подумала и сказала:

— Отсюда рукой подать до Пекина, всего каких-то сто с лишним километров. у меня есть один родственник, который на продуктовом рынке Дунгаоди торгует кунжутным маслом. Пошлите со мной кого-нибудь в Пекин за деньгами.

13

На следующий день, едва наступило утро, Ли Сюэлянь отправилась на «скорой помощи» в Пекин. Неотложка принадлежала больнице села Нютоучжэнь провинции Хэбэй. Старенькая машина, словно страдающая астмой старушка, делала рывок вперед, потом, задыхаясь, сипела на месте. Вообще-то, на «скорой» доставляют тяжелобольных, однако эта машина повезла Ли Сюэлянь в Пекин, причем не в больницу, а на продуктовый рынок Дунгаоди за деньгами. Конечно, за одними деньгами машину «скорой помощи» никто бы не отправил. Но поскольку больнице требовалось назавтра съездить за лекарствами, когда возникла потребность забрать в Пекине деньги за лечение Ли Сюэлянь, поездку назначили на день раньше, чтобы таким образом убить сразу двух зайцев. Одно дело — добираться до Пекина на автобусе, и совсем другое — на машине «скорой помощи». Проехав десять с лишним километров по проселочной дороге, они выехали на трассу, ведущую в Пекин. Там, где провинция Хэбэй граничила с округом столицы, снова стояло десять с лишим полицейских, которые досматривали транспорт, едущий в направлении Пекина. Доведись Ли Сюэлянь оказаться в автобусе, ей пришлось бы заново рисковать, а так их машину, несмотря на затрапезный вид, во-первых, пропустили на досмотр вне очереди, а во-вторых, дав отмашку, разрешили двигаться без досмотра дальше. Таким образом, благодаря машине «скорой помощи» Ли Сюэлянь беспрепятственно добралась до Пекина.

Ли Сюэлянь приехала в Пекин, чтобы подать жалобу. Но до того как отправиться в Дом народных собраний, ей предстояло съездить на продуктовый рынок Дунгаоди. в качестве сопровождающего, который должен был решить вопрос с ее долгом и доставить в больницу партию лекарств, к ней приставили парня лет тридцати. Водитель обращался к нему Аньцзин[30], хотя такое имя ему явно не подходило. Всю дорогу он ворчал, укоряя больницу и Ли Сюэлянь.

— Сначала говорили, что за лекарствами пошлют завтра, на сегодня у меня были свои планы.

Немного погодя он заводил снова:

— Я давно говорил, что сначала нужно брать деньги, а потом уже лечить, так не слушают же. Теперь вот приходится мучиться.

Потом добавлял:

— Разумеется, нужно проявлять человечность, но где гарантия, что не найдутся желающие воспользоваться этим!