Я не брошу тебя - [9]

— У вас еще две, — Камбетэ перехватил дрожащие плечи, придавил к дереву. — Нет, ты прав — просто подарок. Какое мясо!

Гуммо начал еще грубее. Девушка стонала не переставая. Головой она билась о корень, с разодранного виска по лицу размазалась кровь.

— Заткнись! — Камбетэ остервенело ударил ее по затылку. — Что так воешь? Насилуют, что ли?

Гуммо наконец кончил, подтянул штаны, отошел, посмотрел. Вернулся, повернул окровавленную голову ботинком, обернулся к первой — та лежала не двигаясь.

— Ты, Кам, следующий раз все-таки осторожней, — Гуммо гоготнул, ударив в бедро, по которому текла кровь. — Мне больше живые нравятся.

— Успеешь, — Камбетэ поднялся с колен, толкнул тело ногой.

Затем обернулся к третьей девушке. Она по-прежнему сидела молча, не двигаясь. Слезы на щеках высохли; она не отрываясь смотрела на происходящее, в глазах горел злой ужас.

— Что он там возится?

Камбетэ подошел к девушке, присел на корточки, вцепился ладонями в грудь, через платье, стал лапать. Девушка вздрогнула, выпрямилась, посмотрела ему в глаза.

— Девочку ему захотелось... — Камбетэ отвел взгляд, убрал руки. — Девочки сейчас нарасхват. Можно и не дождаться. Нет, Гуммо, какое мясо!.. — он решительно задрал платье, стал лапать связанные бедра. — Эх ты, какая... Посмотри только, Гуммо. Я таких только на картинках и видел. И девочка. Хайде! — он вскочил, застегнул клапан, шагнул к капсуле. — Ты что там?

— Я сказал — десять минут, — донесся ответ.

— Десять минут уже прошло. Шевелись, а то ничего не останется. Гуммо уже на пределе — шляпа дымится, дым чуешь? — он вдохнул смрад от тлеющего костра.

Камбетэ, взрывая листья, направился к капсуле. Гуммо, застегнувшись тоже, пошел за ним.

— Ну как? — усмехнулся Хайдег, не оборачиваясь. — Не забыли еще? Куда у них там совать надо?

— Не ошиблись, не парься, — хихикнул Камбетэ. — Твоя по тебе исстрадалась. Все глазки проплакала. Иди скорее смотри, еще мокренькие.

— Нам крупно повезло, что они здесь упали, — Хайдег наконец обернулся и тронул рукой пульт связи. — С этой штукой мы будем в полном курсе. Кто, сколько, где, куда.

— Обычная туристическая ерунда?

— Это без разницы, Кам. Они все на стандартной схеме, и я знаю, как ее подкрутить.

— Ты у нас ловкий. Пять лет на Флоте прокис.

— Поэтому ты сейчас здесь, — отозвался Хайдег с усмешкой. — Суешь в живую девчонку, не гоняешь шкуру над унитазом, и так далее.

— Чего и так далее? Хи-хи-хи?

— Тебе это неизвестно? Насколько я знаю, известно, и вполне хорошо. Скажи спасибо, вообще, что здесь. На Флоте за такие дела... Больше не любят только когда дергаешь у своих.

— Ну, и что ты уже накопал? Со своей этой штукой?

— То, Камбетэ, что ящик с Особыми уже упал. Мятеж на каторге, Камбетэ, — это мятеж на каторге. Только про базу никто, кроме меня, не знает. Поэтому мы здесь, где нас искать будут в последнюю очередь. И вообще, трое — не восемнадцать, и это мой главный расчет.

— Только до твоей базы еще триста километров, — Камбетэ оглядел угрюмую стену леса. — А кислота на носу.

— У тебя есть свой маршрут, Кам? Что же ты раньше молчал? Можешь остаться здесь, — Хайдег отвернулся к пульту, вытащил блок связи, — и ждать кислоту в этой жестянке. Со скуки не сдохнешь. Если это ведро не растает, конечно... Вон у тебя целый гарем. Мы их тебе оставим. Только кормить чем будешь?

— Как чем, — осклабился Гуммо. — Всех пятерых!

— Заткнись, — оборвал Хайдег. — Они уже рядом — надо шевелить яйцами.

— Главное — жратву не забыть.

— Кам, как можно забыть жратву? Жратва для тебя, я понял, даже важнее дырки, куда можно присунуть.

— Такое невозможно!

— Заткнись, кретин. Ты, Хайде, тоже... Сам.

— Что сам? — Хайдег посмотрел на Камбетэ без выражения. — Ты про что?

— Я ничего.

Хайдег отвернулся, разблокировал замок панели, щелкнул фиксатором, подхватил блок связи, спрятал в ранец.

— Готово. Где моя ненаглядная? Где моя девочка?

Они вернулись к дереву.

— Не понял, — Хайдег остановился, оглядел корни, три тела, чадящий костер. — Что за дурацкие шутки? Где моя красивая? Где моя длинноногая?

— То есть как... — Камбетэ подошел к дереву, попинал ботинком толстый корень, у которого сидела третья девушка, взворошил листья. — Что за ерунда? Гуммо! — он обернулся. — Только что здесь была! Ты, кретин, связывал? Как ты связывал, кретин?

— Как я связывал? — Гуммо подскочил, ударил ногой в дерево. — Как обычно я связывал! Как...

— Заткнитесь вы, оба, — Хайдег подошел, присел, всмотрелся в острые складки коры. — Видишь?

— Ну-ка... — Гуммо присел рядом. — Перетерла, сволочь? Волокна, смотри.

— Да, еще и порезалась. Вот кровь, смотри.

— Я, честно, даже и не подумал... — Гуммо в растерянности поднялся, ударил чешуйчатый ствол ботинком.

— Что делать? — Камбетэ оглядел поляну, посмотрел в небо. — Далеко она за три минуты не убежит, — он, взрывая тяжелые листья, подбежал к кромке леса, обернулся. — Хайде, не парься, догоним!

— В три счета... — Гуммо бросился за Камбетэ.

— Стоять! — окрикнул Хайдег. — Вот ведь два идиота. Во-первых, у нас есть еще две. Во-вторых — на первом курсе у вылупков мозгов больше! Сейчас все бросим — и за какой-то дыркой? Когда на точке борт с Особыми? Вам сколько лет? Что за ясли? Я бы вас давно пристрелил. Только одному здесь не выжить.