Я написала детектив - [37]

Потом наступил черед выслушивать бесконечные рассказы об их жизни, о наших общих знакомых и о людях, которых я совершенно не знаю и судьбой которых не слишком озабочена. Слушать это, однако, приходилось.

День был потерян для моего расследования. Час расплаты неумолимо приближался. Мне хотелось отсрочить его насколько это возможно, но конкретных результатов не наблюдалось.

Только к вечеру я сумела позвонить Стасу. Совсем будет плохо, если он обо мне забудет, когда еще нужен — я не все выяснила, остались пробела. Время от времени надо напоминать о себе для поддержания интереса.

— Привет, — начала я, — как дела?

— Умница, что позвонила.

— Вчерашние проблемы решились?

— Да. Все в порядке. Как ты?

— Кошмар, — на этот раз без преувеличения отозвалась я.

— Родственнички достают?

— Не то слово.

— Опять по рынкам бегают?

— Достали уже.

— Вырваться не сумеешь?

Я тяжело вздохнула:

— Боюсь, нет. Идем в театр. Я тебя, наверное, отвлекаю?

— У меня люди, но ничего.

— Тогда ладно, не стану надоедать. Извини, что мешаю. Счастливо.

— Позвони, если что.

— Обязательно, пойду выполнять свои тяжелые обязанности.

— Не переутомляйся, — с серьезностью посоветовал он.

— Постараюсь.

Ни в какой театр на самом деле мы сегодня не собирались, а отправились гулять всего лишь в ближайший парк.

Мы почти вышли из квартиры, когда зазвонил телефон. Я вернулась и взяла трубку:

— Алло.

— Это Наташа?

— Да.

— Вы просили нашего общего знакомого Николая устроить нам встречу.

— Да, — обрадовалась я, — по поводу картин.

— Именно, — он понизил голос, — только это нетелефонный разговор.

— Мы могли бы с вами встретиться? Скажите, где и когда?

— Мне было бы удобно завтра, в полдень в ЦПКиО имени Горького.

— Замечательно. Мне это тоже подходит. Как мы узнаем друг друга?

— Я сам подойду. Николай описал вас. В чем вы будете?

На минуту я замешкалась.

— В синем платье и с белой сумкой.

— Тогда до завтра.

— А как вас зовут? — вдогонку крикнула я.

Он не успел положить трубку:

— Зовите меня Федор Иванович.

Короткие гудки.

Никакой он не Федор Иванович, это ясно, но к чему подобная конспирация?

Неважно. Радует, что он позвонил и этот день, как выяснилось, не прошел зря. Расследование движется, пока в неясном направлении. Хочется верить, что-нибудь полезное я узнаю от этого засекреченного человека. А пока буду развлекать гостей-родственников.

На следующий день около двенадцати я была у входа в Нескучный сад.

Стояла по-прежнему невыносимая жара. Солнце раскаленным шаром висело над головой, ни дуновения ветерка. Спрятаться было негде, к тому же я боялась пропустить Федора Ивановича, если забьюсь в какой-нибудь угол, и не сходила с места, присматриваясь к прохожим и гадая, кто из них может быть искусствоведом, не желающим давать номер своего телефона и рассчитывающим на неразглашение нашего разговора.

Простояв минут пятнадцать, начала волноваться, что встреча не состоится. Если ожидание затягивается, у меня дурацкая привычка думать, что тот, кого я жду, не придет или я перепутала место встречи или ее время.

Примерно в четверть первого, когда я еще не успела окончательно впасть в панику, но уже изрядно разнервничалась, ко мне подошел мужчина средних лет и невыразительной наружности, который до того безразлично фланировал мимо:

— Наташа?

Решив, что это кто-то из моих давних случайных знакомых, которого я не узнаю, и судорожно пытаясь вспомнить, кто именно, я нейтрально отозвалась:

— Да.

— Федор Иванович, — представился мне незнакомец.

— Очень приятно, — пробормотала я, с одной стороны, безусловно, обрадованная отсутствием провалов в моей памяти, с другой — обескураженная странным поведением таинственного искусствоведа.

Мало того что скрывает свое настоящее имя, так еще и приглядывался ко мне в течение минут двадцати как минимум. Для чего? Определял, не привела ли я хвост? Не заметут ли его в ту же секунду, как он выложит все имеющиеся у него сведения? Что же такое он знает, чтобы так опасаться? Может, это и смешно, но я чувствовала себя участницей какой-то глупой шпионской истории.

— Пойдемте в парк? — спросил он.

Я не стала задавать вопросов по поводу его удивительного поведения и только кивнула. Стоять на самом солнцепеке в такую жару было невыносимо. Еще немного — и у меня случился бы солнечный удар. Все, что я хотела спросить, вылетело из головы. Освободившееся место заняли привычные вопросы: чем я занимаюсь? зачем мне это? Могла бы спокойно сидеть на даче, дышать свежим воздухом, купаться в реке.

Мы нашли пустую скамейку в тени, подальше от посторонних глаз. По дороге Федор Иванович купил мороженое, и вот за это я действительно была ему благодарна.

— Как продвигается статья? — вроде бы с полным безразличием полюбопытствовал Федор Иванович. Однако было видно, что это безразличие показное.

Непонятно… Ему-то что волноваться из-за моей статьи?

— Так себе. Не идет. Ужасная жара. Работать просто невозможно, сосредоточиться не могу. Да еще столько неясностей. На вас теперь надеюсь. Вдруг поможете.

— Николай сказал вам, что я готов помочь, только если мое имя упоминаться не будет?

— Конфиденциальность гарантируется, — торжественно пообещала я.