Я мыл руки в мутной воде. Роман-биография Элвиса - [27]

— Подвинься, — он сбросил ботинки и лег поверх одеяла. Прижал ее. Вскоре она затихла. Он тоже засыпал, когда почувствовал ее губы на своих. Она целовала его быстрыми жадными неумелыми поцелуями… Час? Наверное.

Преданность ее была трогательной и неутомительной. Он взял на себя всю ответственность. Семейство радовалось и недоумевало. Когда же, наконец, будет пышная, подобающая Королю свадьба с обычной в таких случаях мишурой? Но он не торопился. Понимал — тогда все изменится окончательно. Каждая женщина хочет, чтобы любимый принадлежал только ей. А как с ребятами? Джон перед ними в долгу. Они создавали ему комфорт. Они были гарантией его безопасности. Они делили с ним все его тяжелые минуты. Они, наконец, восхищались им. Конечно, он уже давно не обольщался, понимая, что сам нужен им гораздо больше, что уже давно они смотрят на него, как на босса. Работодателя.

Однако он твердо знал, что держится в форме только благодаря им, не смея упасть в их глазах. «Звездность» имеет свои законы. И ясно было, что Прис настроена против ребят — свидетелей ее ожидания. Унижения. Это Джон тоже понимал отлично. Не все можно забыть. Проще простить. Ребят она со временем простит. Его простит раньше, но все эти годы громадой встанут между ними. Она не забудет.

Полковник был единственным, кто решился заговорить на столь щекотливую тему.

— Учти, мальчик, твоя кинокарьера дала тебе только деньги, но не славу. Насколько я знаю, контракт возобновлять со студиями ты категорически не хочешь… — Он помолчал. — Знаешь, ты прав. Ты певец. И я снова сделаю тебя Королем. Обещаю. Пока ты не должен давать газетам повод полоскать твое имя. Если ты женишься сейчас, конечно, все для нас осложнится, но если вдруг… — он снова помолчал и трижды постучал по деревяшке, — не дай Бог, что-нибудь произойдет с Прис, женись немедленно. Она девочка прелесть, хотя и пошла в мать. А ты — добрый простак, — Полковник замолк в ожидании ответа, но питомец молчал. Он пребывал в полной растерянности от проницательности Полковника и его доброжелательности.

Прошли годы, прежде чем Джон понял, что Полковник любит его.

По-своему, правда. Как самую дорогую вещь. Тем не менее Джон знал одно: есть вещи, которые он никогда не простит своему наставнику. Слишком много тот знал о нем. Слишком долго водил его, словно собаку на поводке. «Очевидно, то же чувствует по отношению ко мне Прис», — подумал он. Но сейчас только Полковник со своим житейским цинизмом мог быть полезен.

И Джон принял его слова.

— Да, Полковник, я все понял. Но вы же знаете, что в случае неожиданности, как вы это называете, — усмехнувшись одной половиной рта, сказал он, — я буду рад. Я…

— Знаю, знаю. Давно. А ты знаешь, что это я посоветовал режиссеру дать тебе роли с детьми? Тебе нужен ребенок. Не наследник. Ребенок. У меня вот есть ты. У тебя такого варианта не может быть. Тебе нужно свое. Я всегда жил за кого-то. И по-другому не хочу, — жестко добавил он. — И учти, я ни в чем не изменю себе. Таким я создан. Таким умру. Вот тогда ты, я уверен, вспомнишь о бедном старом Полковнике по-иному.

Питомец покачал головой.

— Что ты качаешь головой? — возмутился наставник. — Ты осиротеешь.

— Простите меня. Я не об этом. Не о вас, — поправился Джон. — О себе. Вы переживете меня.

— Господи, только не это, мальчуган. Негоже старикам хоронить молодых.

— Ничем не могу помочь, — отшутился Джон.

— Да с чего это ты? Джон пожал плечами:

— Я так думаю. И хватит об этом, — твердо, как никогда прежде, пресек разговор.

С тех пор прошло… Сколько? Три? Четыре года? Около того. Джон был в форме, хотя приступы слабости и гипертония донимали по-прежнему. Но думать об этом он не хотел. Просто знал. Единственное, что он заставил себя сделать (не без помощи врачей и тяжелой ломки, конечно), — отказался перед своим «возрождением» от употребления таблеток.

Полковник несколько раз пытался возобновить разговор о здоровье, но натыкался на глухую стену. Потом, видя, что питомец на здоровье не жалуется и ничего трагического не происходит, успокоился.

Да, он еще жив. Молод. Молод? Нет, этого он не чувствует. Но через несколько минут он снова выйдет на сцену, чтобы петь. Петь для людей.

Джон улыбнулся, глядя в зеркало, экстравагантности подобной мысли.

Год спустя случилось то, чего опасался Полковник, боялись его ребята и, кажется, ждал он сам. Прис, перепуганная, сообщила, что беременна. Ни минуты не колеблясь, Джон назначил свадьбу через неделю.

Церемония, несмотря на пышность, была слишком скоропалительна. Женская половина фэнов зашлась в слезах и нелестных воплях по адресу Прис. Даже среди гостей в открытую велись разговоры, что Прис женила на себе Джона, забеременев.

Полковник держался стоически, отражая натиск прессы. Родные ликовали. Джон был напуган. Надо было срочно решать вопрос о ребятах. Прис больше не хотела делить его ни с кем, как он и предполагал.

Осторожно, но отнюдь не безболезненно, говорил Джон с каждым из своих друзей. Они все понимали. Правда, и здесь помог Полковник. Он подготовил почву для отступничества питомца.

Пресса было за это ухватилась, стала донимать ребят вопросами. Но ни один ни словом не задел не только Джона, но и Прис. Такая деликатность заставила его ощутить себя предателем и подонком. Он бросился их благодарить и от каждого услышал: