Я, мой черт и... - [4]

— Это я, Альфред, — сказал кот, тыча левой лапой себе в грудь. — А это, — указал на бокал, — валерьянка. Устраивает?

Меня это полностью устраивало. Наше маленькое пиршество продолжалось…

* * *

На следующий день я проснулся очень рано, в седьмом часу утра, и не вылеживался по своему обыкновению, а сразу же сел в кровати, протирая заспанные глаза. В комнате я был не сам — передо мною стояло трое чертей. Аж трое!

Один из них был мой вчерашний знакомый Альфред фон Бурбурмуло, а с обеих сторон его держали за локти двое коллег. О! Это были и впрямь респектабельные черти — здоровенные, по-бесовски красивые, величественные и горделивые. Как они отрекомендовались, дьяволы высочайшей категории, Темные Ангелы Преисподней, советники Большого Круга Нечистого. Бесспорно, подумал я, это представители адской элиты. На их фоне Альфред выглядел еще более жалким и ничтожным, чем вчера, но тем не менее, как он ни прятал от меня свой взгляд, я все же заметил в его глазах торжествующий блеск.

— Человече! — заговорил один из дьяволов-советников. — В честном поединке ты одолел бывшего дьявола-искуситель восьмой категории Альфреда фон Бурбурмуло. В соответствии с заключенным между вами соглашением, утвержденным канцелярией Его Сатанинского Высочества, вышеупомянутый Альфред фон Бурбурмуло предоставляется тебе в качестве дьявола-слуги в пожизненное пользование с правом передачи по наследству.

Темные Ангелы толкнули Альфреда в спину, и он растянулся на полу у моих ног.

«Получилось!» — мелькнула в моей голове радостная мысль.

— А также, — подхватил второй респектабельный черт, — в знак признания продемонстрированных тобой колдовских способностей Его Сатанинское Высочество Князь Тьмы присваивает тебе ученую степень доктора черной магии. — И он передал мне грамоту из плотной серой бумаги.

Я машинально взял ее в руки и ошалело уставился на кровавый готический текст средневековой латынью. А размашистая подпись в конце — «Altissimus Satanas» — повергла меня в настоящий ступор, и я даже не сразу заметил исчезновения обоих дьяволов-советников.

К действительности меня вернул Альфред. Он снова превратился в кота Бегемота и громко мяукнул, призывая меня к вниманию.

— Итак, все получилось! — констатировал я очевидный факт.

— А ты сомневался! — самодовольно произнес мой дьявол-слуга. — Недаром же я закончил учебу с отличием. — Он оттопырил свой здоровенный пушистый хвост и важно прошелся по комнате. — Жаль, что ты не видел этот космический спектакль… ха, даже не спектакль — это был шедевр, это было неповторимое зрелище. Альфред фон Бурбурмуло сражается сам с собой, побеждает сам себя и оставляет всех в дураках. — Черт сардонически захохотал. — Чего только стоил Бородач, который то и дело возникал на звездном фоне и благословлял меня в твоем подобии. А Сатана… — Вдруг он умолк, мгновенно уменьшился до размеров обычного кота и спрятался под диваном.

— Что случилось? — удивленно спросил я.

Ответ я получил уже в следующую секунду. Передо мною возник стройный верзила в длинной до пят в светло-лазоревой тунике с золотым шитьем, опоясанный широким блестящим поясом. Голова его, безрогая, едва не касалась потолка, а за плечами трепетали похожие на лебединые белые крылья.

— Слава Иисусу Христу! — торжественно произнес он.

— Воистину слава! — с достоинством отозвался я. К тому времени уже ничто не могло вывести меня из равновесия.

Верзила отрекомендовался: Ангел Небесный четвертой степени совершенства. Я заверил его, что он оказал мне неслыханную честь одним только фактом посещения моего скромного жилища. После обмена пышными приветственными речами Ангел перешел к сути дела:

— Человече, дитя Божие! Господь наш всемогущий, владыка и творец всего сущего на Земле и вне ее, приветствует твою победу над дьяволом, как один из шагов к полному и окончательному торжеству Дела и Слова Христовых в мире.

Я ответил, что просто убит проявлением такого высокого внимания к моей никчемной персоне, но в завершение все же признал, что имею некоторые, пусть и мизерные, заслуги перед Небесами.

— Отличая твою доблесть в богоугодном деле, — сказал Ангел, — и непоколебимую твердость в вере, без которой ты не одолел бы подлого слугу врага рода человеческого, Господь наш присваивает тебе почетное звание истребителя нечистой силы и возводит тебя в ученую степень доктора белой магии, а также дарует отпущение всех грехов на тысячу лет вперед.

В своей прощальной речи я превзошел самого себя. Ангел был растроган до глубины души. Под конец его даже слеза прошибла от умиления, и он заверил меня, что Небеса не забудут моего подвига.

Когда он откланялся и растаял в воздухе, я осмотрел оставленную им грамоту небесного цвета с золотыми письменами на ней и уже без особых эмоций прореагировал на аккуратную подпись: «Dominus Deus».

Тем временем Альфред выбрался из-под дивана и, выгнувшись дугой, промолвил:

— Не думал я, что ты такой лицемер, дружище. Как соловей заливался.

— Я тоже не думал, — сказал я. — Жизнь заставила.

— Да и Бородач тот еще фрукт. Скупердяй! Ни на что материальнее отпущения грехов не раскошелился.

— Не беда, и отпущение не помешает. Тем паче, на тысячу лет.