Я мисс, и мне плевать - [60]

Аризну грели мысли о том, что ей еще некоторое время не придется искать новое место. Дар Истинного бога был бесценным и невероятно могущественным, но, даже не смотря на это, годы постепенно брали свое. Для ее привычных затвердевших ступней пеший переход не стал бы испытанием, но душа жрицы с каждым разным все сильнее привязывалась к обитателям места, в которое она попадала.  Тем сложнее каждый раз было их покидать. К детям, как ни странно, она подобных чувств не испытывала. Они, как и их мать, были слугами истинного бога и имели высшее предназначение. В отличии от людей, таких трогательных в своем несовершенстве.

Например,  рыбак Хоборо, пузатый, коротконогий мужчина, который открывал рот только для того, чтобы извергнуть бранные слова, всегда старался поднять настроение тому, кто попадется ему на пути с грустью в глазах или дрожью в голосе. Первый на этом месте сын жрицы унаследовал эту черту своего отца. Его жена Манаква, над губой у которой росли редкие темные усики, без конца ворчала на мужа за то, что тот слишком много ругается, но неизменно каждые несколько дней пекла его любимый пирог с грибами.

Каждый раз, селясь на новом месте, Аризна изгоняла подобные вещи из памяти, но тем дальше, тем труднее становилось это делать. Глядя на бескрайнее синее море и играющих детей, жрица вновь задумалась о грядущем переселении и о том, как тяжело будет вновь привязываться, зная, что придется расставаться скорее рано, чем поздно.

- Я очень горд тобой, дитя.

Дерилидос, как и всегда, стоял укрытый черным плащом, скрывая свое лицо в тени капюшона.

Женщина упала на колени, что отдалось резкой болью.

- Мой господин, - она склонила голову, рассматривая свои руки.

Испытывая благоговейный трепет пред посланником Истинного бога, женщина вновь чувствовала себя молодой и прекрасной, и, что самое главное, живой. Такой живой она себя не чувствовала давно.

- Ты справилась со своей миссией, но все еще нужна нам.

Нахлынувшее от этих слов волнение перехватило дыхание и заставило сердце лихорадочно метаться в груди.

- Пойдем со мной.

Аризна приняла протянутую ей руку в черной перчатке, и спустя мгновение они вновь оказались на вершине башни посреди застывшего моря черного камня. С того момента, как она была здесь, минуло больше шестидесяти лет, но все выглядело так, будто она отвернулась лишь на мгновение.

Глава пятнадцатая

Я присела на пол, скрестив ноги, и уставилась на таблички на дверях. Каждая цифра на которых была выведена так вычурно, что взгляд постоянно соскальзывал. Я рассматривала цифру четыре, когда мне вспомнились платье с заворожившей меня искусной вышивкой. Я повернула голову немного влево, немного вправо, но четверка так и осталась четверкой. Так как других идей все равно не было, я переключилась на цифру «три». Я так старательно напрягала глаза, что они начали слезиться, но цифра не исчезла и не поменялась, так и оставшись тройкой. Я старалась не терять надежды и принялась рассматривать двойку. Глаза слезились, смазывая черточки и насечки, поэтому я махнула на эту затею рукой и решила осведомиться, как обстоят дела у других.

- Появились какие-нибудь идеи?

- Нет, идей нет, - Джек выглядел измученным и грустным.

- Может быть, у тебя есть идеи? – Хокена явно раздражало собственное бессилие, а может быть и то, что он единственный пока не получил пророчество.

Мне некстати вспомнилось, как он первым достал кинжал, но я поспешила отогнать эту мысль, оставив для обдумывания на более поздний срок.

- У меня была одна идея, но она не сработала. Но расскажу, может быть наведет вас на размышления. В моем видении на одной даме было платье, расшитое узорами. С одной точки зрения в них виделся один рисунок, с другой – другой. Эти цифры, так испещрены излишними украшениями, что я подумала, может и за ними что-то скрывается?

Друзья восприняли мое предположение с энтузиазмом и все стали всматриваться в таблички с цифрами. Азалия сидела, сощурив глаза, Хокен  делал тоже самое стоя, а Джек беспокойно переходил от двери к двери. Я от нечего делать достала из рюкзака, который Джек положил недалеко от меня, мешочек со снежинками и стала их метать в пол рядом с собой. Движение, которым я это делала, было легким и приятным. Я так увлеклась процессом, что восклицание оборотня застало меня врасплох.

- Нашел!

Он стоял у второй двери и указывал пальцем на цифру, будто от этого нам сразу должно было все стать ясно. Так как с пояснениями он не спешил, я стала всматриваться в узоры вокруг двойки, отклоняя голову в разные стороны. То, о чем он говорил, мы все увидели практически одновременно.

- Это ведь девятка! – это знание сделало Хокена-Элиона радостным, и улыбка, которую я давно у него не видела, смягчила твердые черты.

Так как все числовые комбинации из номеров на наших браслетах были уже давным-давно пересчитаны, то стало сразу понятно, что ему придется отправиться в свою комнату в одиночестве. Нельзя было сказать, что это его опечалило, потому что бывший Главный гончий только кивнул, приложил браслет и скрылся за дверью. Мы остались втроем.

Стоило Хокену уйти, воцарилась тишина. Воспользовавшись моментом, я решила поразмыслить над пророчеством, которое, если поверить в то, что Голос говорил правду, предсказывало мне смерть от руки подруги. Когда я была маленькой, в столицу приехал с выступлением чародей Антонидас, как он себя называл. В городе было достаточно магов, но никто из них не стремился выйти на площадь и устроить красочное представление, потому каждый вечер на выступление собиралась поглазеть большая толпа.