Я, Менгск - [73]

Ди де Санто сидела рядом с ним, широко улыбаясь, и щёлкала пультом, просматривая те немногие каналы, которые мог поймать их головизор. Картинки мелькали в углу комнаты, в большинстве своём реклама, но когда в глубине проекции промелькнуло знакомое лицо, Арктур развернулся в её сторону. Он стал читать комментарий в бегущей строке под изображением.

— Подожди, — сказал он, когда увидел, что де Санто собирается переключить канал, — Верни назад.

Динамик трещал и плевался, но в конечном счёте Арктуру удалось расслышать голос своего отца, хотя шум гулянки в общей комнате почти заглушал его.

— Тихо! — рявкнул Арктур, и в комнате тут же воцарилась тишина.

Он поднялся со стула и встал прямо перед визором, когда внизу проекции снова появилась бегущая строка.

«Военное положение на Корхале, сенатор Ангус Менгск объявляет войну Конфедерации! Тарсонис обещает принять жёсткие ответные меры!»

В голограмме Ангус стоял, обращаясь к многотысячной толпе с трибуны, установленной в месте, которое Арктур опознал как Марсово Поле. Море обожающих лиц внимало отцу, произносившему пламенную речь на свою излюбленную тему тотальной коррупции в Конфедерации. Хотя СНВ заглушил его слова, было хорошо видно, как Ангус потрясает кулаком над головой, обращаясь к людям с призывом к оружию, на который толпа отвечает оглушительным приветственным рёвом.

Арктур видел свою мать и Дороти, гордо стоящих за спиной отца, в то время как диктор с отвращением говорил о широкомасштабных планетарных беспорядках, захвате башни СНВ и нападении на форпосты Конфедерации, повлекшие тысячи смертей.

Изображение сменилось пылающими казармами Конфедерации, затем огромными толпами людей на улицах с яркими плакатами и снова Ангусом, кричащим собравшимся последователям, словно огненный демагог какой-нибудь древней религии пламени и серы.

Это была причина, по которой Айлин Пастер хотел, чтобы он отправился на Умоджу?

Что знал Пастер помимо того, что сообщало СНВ?

— Жёсткие ответные меры, — пробормотал он, — Что бы это значило?

Арктур отвернулся от головизора и прошел по коридору к своей комнате. Он распахнул дверь и начал запихивать в вещмешок те немногочисленные чистые вещи, которые у него остались.

Секундой позже Ди де Санто ворвалась в его комнату, на ее лице читалась обеспокоенность.

— Что ты делаешь, Арктур?

— Я уезжаю, — ответил Арктур, — Разве не видно?

— Скажи мне, что это шутка. Ты не можешь уехать сейчас.

— Легко.

— Мы находимся на пороге разработки крупнейших минеральных залежей по эту сторону Долгого Сна, и ты хочешь уехать? Черт возьми, Арктур, ты нужен нам здесь. Ты нужен мне здесь.

— Не волнуйся, Ди, — сказал Арктур, положив руку на ее плечо, — Я скоро вернусь. Нам с "Китти Джей" надо посетить Умоджу, но я обязательно вернусь. Я обещаю.

— Умоджа? Какого черта тебе там надо?

— Мне нужно увидеть Айлина Пастера, — ответил Арктур, — Потом я должен буду убедиться, что моя семья в безопасности.

* * *

Арктур шагнул сквозь туман и смог на поверхность Умоджи. Точнее на огнеупорную керамическую посадочную платформу, которая только что успешно окончила свой спуск на несколько сот метров под поверхность планеты. Мелкая изморось оседала на его коже липкой холодной влагой, и только горячие двигатели "Китти Джей" согревали воздух.

Путешествия между мирами всегда давались Арктуру нелегко. Неизведанные глубины космоса и всё, что могло скрываться в его бесконечной пустоте, будоражили его воображение образами невиданных инопланетян и космических пиратов.

Как хозяин своей судьбы, Арктур испытывал огромный дискомфорт, вверяя жизнь в руки другого человека. Пусть даже такого опытного пилота, как Морли Санжайя, нанятого при покупке "Китти Джей". Хотя он и не умел управлять звездолетом, Арктур был уверен, что, если возникнет такая необходимость, то он смог бы достаточно быстро овладеть пилотскими навыками.

Да и как лучше можно было провести те две недели, которые потребовались им, чтобы добраться сюда…

Частная посадочная платформа Айлина Пастера была пуста. Стены подземелья представляли собой смесь камня и металла, выжженной до черноты взлетами и посадками орбитальных челноков. Проблесковый маячок янтарного цвета вращался над закрытыми огнеупорными воротами. Воздух еле заметно вибрировал от низкочастотных шумов, источником которых являлись скрытые в стене громкоговорители.

Маячок погас, и тяжелая плита ворот с грохотом поползла вверх.

Группа солдат в боевых скафандрах бледно-голубого цвета, вооруженных гаусс-автоматами, вышла на платформу, сопровождая человека в темном костюме и водонепроницаемом плаще.

Айлин Пастер.

Последний раз Арктур видел Пастера на закрытии сессии Сената Корхала. Тогда посол Умоджи отчитал его за то, как Арктур обошелся со своей матерью. Теперь же задним числом Арктур признался себе, что действительно повёл себя несколько опрометчиво в тот день, и поэтому его отношение к Пастеру с тех пор изменилось в лучшую сторону.

Пастер подошел к посадочной платформе и остановился.

— Здравствуйте, Айлин, — сказал Арктур, закидывая свой вещмешок на плечо, — Я бы сказал "доброе утро" или "добрый вечер", но не знаю, что у вас сейчас.