Я люблю… тебя! - [97]

— Утром. — Дэн ударил по чемодану кулаком. — Честно говоря, я был убежден, что ты поедешь со мной. Иначе мне придется пойти куда-нибудь и напиться. Проверенный способ пережить отказ.

— Это не отказ, — произнесла я после затянувшейся паузы. — Я уезжаю всего на месяц. В масштабах Вселенной это сущий пустяк.

Однако в душе я в это не верила. Мне казалось, что мы так и не будем вместе. Я была права с самого начала: нельзя идти на поводу у бабочек. Они только тошноту вызывают. А о чем думал Дэн, я боялась даже представить.

— Можно мне сегодня остаться? — вдруг спросил он.

Так вот о чем он думал! Пять лет эпической любви без взаимности или нет, но пенис у него все-таки есть.

— Очень хочу сказать «да», — прошептала я, прижавшись лбом к его лбу, — но мне кажется, это неудачная идея.

— А по-моему, очень даже удачная. — Его дыхание щекотало мое ухо, и моя решимость поколебалась, когда по спине пробежали знакомые мурашки.

— Мне нужно еще немного времени, — сказала я, с трудом находя слова. Подобрать их было невероятно сложно, но я знала, что они правильные. — Я не морочу тебе голову — просто еще не готова.

— Понятно. — Он резко отстранился и вскочил. — Тогда план Б — пойду и напьюсь. Повеселись как следует в Сиднее.

— Дэн, подожди. — Я еле удержала равновесие, когда опора вдруг исчезла из-под моего бока.

— Я ждал достаточно, — отозвался он, с грохотом вытаскивая чемодан на улицу. — Запиши в свой список дел «позвонить Дэну», когда вернешься из Австралии.

Конечно, широким романтическим жестом стало бы сбросить туфли, забыть, что я вот-вот описаюсь, и кинуться за ним по улице, но новая Рейчел не бегает за мужчинами. Новая Рейчел крепко стоит на ногах, не слезая со шпилек, и сейчас она открыла дверь и вошла в квартиру.

ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ

Понадобилось всего десять часов задержки рейса, чтобы я вспомнила, почему ненавижу летать. Я ерзала в жестком кресле, ожидая, когда отсиженная левая ягодица обретет чувствительность, и колебалась, не пробежаться ли еще раз до магазина дьюти-фри. Никогда ведь не бывает слишком много дешевых «Тоблеронов». Обстановка аэропорта немного стесняла после бурного месяца. Фотосессия для журнала прошла замечательно. Я подписала прекрасные новые контракты, и один заказ следовал за другим. Не успела я оглянуться, как улетела в Новую Зеландию с группой моделей из Лондона, поплавала в пещерах, где светились черви, и разыграла несколько сцен из «Зены — королевы воинов», а блаженные пьяные ночи проводила на пляже. Самое поразительное, что я немного загорела.

Попав с просторов Австралии и Новой Зеландии в здание аэропорта, я почувствовала приближение невроза. Я хотела домой, в свою кровать. Хотела выяснить, каким местом думала Эмили, когда на прошлой неделе они с моим братцем поменяли свой статус в «Фейсбуке» на «Состою в отношениях». После этого она почему-то стала недоступна по «Скайпу». К этому еще предстояло привыкнуть, но я старалась.

Мэтью и Стивен, напротив, не обделяли меня вниманием. Я вынула из кармана айфон и прочла последнее сообщение от Мэтью. Не помню, когда в последний раз я видела его таким счастливым, и ему очень-очень хотелось поделиться своей радостью. Каждый день я получала обновление об их приключениях — ничего скабрезного, слава Богу, но они буквально из дома выйти не могли, не сообщив, куда направляются. Назвав недавно взятого котенка в мою честь Рыжиком, они наверняка ожидали от меня благодарности, но я сразу сказала, что присматривать за котом ни за что не соглашусь.

Единственным, о ком я ничего не знала, был Дэн. Мэтью убеждал меня, что это не важно, дескать, «он еще не остыл, поскольку решил, что ты его бросила», «он дает тебе возможность подумать», и так далее. Я послала Дэну пару имейлов и пару эсэмэсок, но ответа не было. Если он так остывает, его надо использовать в борьбе против глобального потепления. От одной мысли о нем у меня по спине пробегал холодок.

Я в последний раз пересмотрела список сообщений. Можно позвонить маме, она с удовольствием поболтает. Но в Лондоне сейчас сколько, четыре утра? Пожалуй, не стоит. К тому же мама тоже успела запрыгнуть в последний вагон любовного экспресса, пока меня не было в Лондоне. В последний раз, когда я звонила, она сидела в пиццерии с «другом», с которым познакомилась на свадьбе моего отца. Первым моим побуждением было возмутиться, ведь она привела его в нашу квартиру, но потом я вспомнила, что мне не тринадцать лет и мать вправе лакомиться дорогой пиццей без меня. В Англию звонить слишком рано, в Австралию — слишком скоро, да и желудок слишком переполнен, чтобы съесть еще что-то.

Можно позвонить Итану, который, получив отставку (он тогда встречался с учительницей химии и воспринял мой отказ отнюдь не так драматично, как я опасалась, а мое самолюбие, соответственно, получило щелчок по носу), оказался на редкость верным другом по переписке. Приятно, когда можно задать вопросы парню традиционной ориентации, даже если его ответы часто лишены такта. С другой стороны, что с него взять.

Отказавшись от мысли с кем-нибудь пообщаться, я убрала телефон и закрыла глаза. Сидеть еще два часа.