Я люблю тебя, алло... - [21]

Счастье переполняло каждого.

Наташа давно уже знала, что оно не бывает долгим.

— Интересно, какой характер у Бога?

— Тебя интересует религия?

— Нет. Мне, просто, кажется, что он очень завистливый старикашка: не любит счастливых.

— Знаешь, — сказал Кирилл, — я где-то читал, что и Бог, и Сатана не любят две вещи: первое, чтобы им советовали, а второе — счастливых

— Тем не менее, люди не устают просить счастье, глядя на небеса.

— Я не могу ответить на простой вопрос: почему религия побеждает? Время, души, идеологии, несовершенство науки? Почему заполняет все, что только можно заполнить?

— Не знаю. Ведь, чем заканчиваются призывы быть честными и справедливыми? Именно этим людям достается больше всех испытаний. Многие ломаются. А те, кто стоит на своем, часто унижены, оболганы и одиноки. Может, Бог их направляет не на те пути?

Наступило молчание. Вдруг Кирилл улыбнулся и сказал: «Мне кажется, что Бог самый большой атеист».

— Почему?

— Ему не в кого верить.

— И некого бояться.

— Вот и творит по своему разумению, без ограничений.

— Хочешь, я расскажу тебе о том, как Христос стал Мессией, сыном Божьим?

— Хочу. Ты где-то определенно это читала или выводы из прочитанного?

— Выводы из прочитанного.

— Давай.

— Мать Иисуса, Мария, была из знатного галилеанского рода, входившего в секту ессеев.

— Это ее настоящее имя?

— Нет. Ее имя — Мириам.

— Я никогда не слышал об этой секте.

— Дело в том, что ни Иисус, ни его апостолы никогда не говорили о своей связи с ессеями.

— Так что, он с детства посещал эту секту?

— Да. А когда умер Иосиф, вообще ушел к ним.

— Иосиф — это отец Христа?

— Никто не знает, кто его отец.

— Ты — о безгрешном зачатии?

— И об этом тоже. В общем, Иосиф растил его, как сына. Слушай дальше. По их учению: наивысшее проявление Бога — человек. Бог, как бы, рассеян в людях. Он страдает, борется, ищет себя в человеке. Иисус прожил в секте несколько лет и стал посвященным.

— Одним из тех, кто знает больше других?

— Думаю, да. Во многих книгах говорится о том, что Христос еще несколько лет учился у жрецов в Египте, и тоже стал посвященным.

— А в Египте об этом знают?

— Не слышала такого. Вообще-то, говорят, что в Библии пропущены несколько лет из жизни Иисуса.

— Ты читала Библию?

— Нет.

— Почему?

— Мне не комфортен ее язык.

— Чем?

— Он очень примитивныный.

— Но говорят, что это кладезь мудрых мыслей?

— Наверно, но только мне невозможно тяжело читать.

— Не одолела?

— Даже не смогла начать одолевать. Хотя, мне очень интересна эта тема.

— Чем?

— Я долго искала в книгах ответ на вопрос: кто, когда и как оповестил миру, что Иисус есть Мессия?

— Нашла?

— Мне кажется, что нашла.

— Интересно.

— Тогда слушай. Моисей, живший за много, много веков до рождения Христа, настаивал на идее единобожия.

— Это тот, который вывел евреев из египетского рабства?

— Он самый.

— Который водил бедолаг сорок лет по пустыне?

— Да. А ты по карте видел, вообще, эти расстояния?

— Нет.

— По-моему, они ходили кругами. Кстати, в Египте я задавала вопрос о Моисее?

— Ну, и что?

— Ничего. Экскурсоводы ничего не слышали. Я же тебе говорила об их интеллекте. Ни о том, что сестра фараона Рамзеса нашла его грудного, плывущего в лодке по Нилу, ни о том, что все детство и юность еврейский Моисей носил египетское имя Хозарсифь.

— Так что, он рос в царской семье?

— Да.

— Чего же ему не хватало?

— Родины. Слушай дальше. Мы отвлеклись. Ты слышал об Иоанне Крестителе?

— Просто, слышал это имя.

— Именно к нему, как глашатаю идеи о скором приходе Мессии, пришел Иисус с собратьями ессеями. Именно они подсказали Иоанну мысль о том, что Мессия — вот он. Именно от Иоанна по всем городам и весям пошел слух об этом.

— И кому Христос мешал в качестве Мессии?

— Думаю, многим.

— Например.

— Например: фарисеям, саддукеям, книжникам и еще многим другим. Мне кажется, что, если перевести на язык современных человеческих отношений, весь Израиль и Иерусалим были невидимо поделены между ними на сферы влияния. Поэтому места еще одному пророку не было.

— Интересно, их идеи очень отличались друг от друга?

— Очень. Одни верили в одного Бога, другие — во множество богов. Одни утверждали, что есть загробная жизнь, другие — отрицали ее полностью.

— Так где же любили Иисуса?

— В Галилее.

— Тогда зачем нужен был Иерусалим?

— Нужен был весь Израиль. Мне кажется, Иисус сам поверил в то, что он Мессия.

— Наташка, что мы все о Боге, но ведь, есть еще и Сатана. Если бы его не было, то и значимость Бога для людей была бы не велика.

— Думаю, да.

— Интересно, а Сатана тоже сын человеческий? У него, наверно, тоже есть биография, пусть выдуманная, но есть. У его матери и отца, конечно же, есть имена. И еще мы знаем, что Дьявол — это злость, это не любовь. Но ведь Бог, любя всех, не любит никого. У него нет дома, нет друзей и, похоже, нет и врагов. Он так одинок в своем бессмертии.

— Кирилл, тихо, тихо. Бог поругаем не бывает.

— Боишься гнева Господнего?

— Боюсь.

— Не веришь, а боишься?

— Не верю и боюсь. Давай, дорасскажу свою версию истории Христа.

— Давай.

— Помнишь у Булгакова, Понтий Пилат долго не соглашался на смерть Иисуса. Но я что-то не помню там главного.

— А что главное?