Я изменю свою судьбу или месть – блюдо, которое подается холодным - [28]

– Олег, зачем ты притащил меня сюда? Я абсолютно здорова.

– Ты будешь делать то, что я скажу, меня достало твоё пьянство, или ты лечишься, или я развожусь с тобой к чёртовой матери,– ответил сочный баритон.

При звуках этого голоса, женщина затряслась мелкой дрожью, и выронила швабру, которая упала со страшным грохотом. На звук, стоявшие возле регистратуры, мужчина и женщина повернули головы, и взору седой уборщицы предстало лицо, которое она забыла, загнала куда-то далеко, в тайники своей души, а сейчас оно выплыло оттуда. Мужчина равнодушно посмотрел на неё и отвернулся, он не узнал её, да и как было узнать – от красавицы Люды Шаховской, не осталось ничего. Усилием воли она сдержала свой первый порыв, дрожащими руками вытерла лужу на полу, и вышла. На улице она закурила сигарету и села на лавочку.

Десять долгих лет провела Люда в психушке. Залеченная сверх всякой меры психотропными препаратами, она превратилась в робота. Потеряв память, она послушно выполняла всё, что ей говорили, и жила в состоянии анабиоза много лет. Новая заведующая клиникой, Лариса Михайловна Дружинина, пришедшая после трагической гибели Кольцова, была женщиной оборотистой, имела деньги и открыла свой Медицинский центр помощи алкогольной и наркотической зависимости. Клиентуры было много, и центр процветал, а вместе с ним и Дружинина. Правда приходилось платить «крыше», но брали с неё, в пределах разумного и Дружининой грех было жаловаться.

Когда Люду выписали, она не знала куда идти, она забыла всё и думала, что у неё никого нет, тем более что за всё время, никто ни разу к ней не пришёл. Вера Ивановна начисто вычеркнула дочь из жизни, Бог заменил ей всё. Люда слёзно молила не выгонять её и Дружинина помогла. В подвальном помещении ей отвели комнату, медсестры и врачи собрали дома старые вещи и обставили ей комнату. Для жизни у неё было все, даже старенький телевизор. Дружинина оформила Люду санитаркой, так она и жила ещё десять лет. А теперь она работала в новом центре и специально для неё Лариса Михайловна приказала сделать пристройку. Новая «квартира» была гораздо комфортней, и Люда была волне довольна жизнью. Дружинина платила хорошую зарплату, но Люду деньги не интересовали, и она складывала их в ящик, который специально завела для этой цели.

Друзей, она не имела, её вполне устраивала тихая размеренная жизнь, которую она вела. Сейчас, глубоко затягиваясь сигаретой, она пыталась привести свои мысли в порядок. При звуках голоса Молчанова, в ней как будто, что-то сработало, упала завеса, скрывающая её прошлую жизнь, и воспоминания хлынули на женщину, стремительным потоком. Она обхватила голову руками и тихонько завыла, как раненый зверь. Так Люда просидела довольно долгое время, куря сигарету за сигаретой. Потом стремительно встала, она приняла решение. Зайдя в свою каморку, она осмотрела её так, как будто видела в первый раз, подошла к зеркалу, небольшому обломку, которым она практически не пользовалась и внимательно посмотрела на себя.

«Да-а, жизнь почти прошла, двадцать один год можно вычеркнуть из жизни», – подумала она. Но теперь она всё вспомнила и собиралась всё изменить. Шаховская собрала все свои деньги, пересчитала, решила, что пока ей хватит. Потом пошла к Дружининой. Та сидела заваленная бумагами.

– Что случилось, Люда? – удивилась она.

Насколько она знала Люду, должно было, случится, что-то из ряда вон выходящее, чтобы она явилась в кабинет главврача, посреди рабочего дня.

– Лариса, спасибо тебе за всё, но я хочу уволиться.

Дружинина удивлённо посмотрела на неё и отложила бумаги в сторону. За эти годы они, можно сказать, стали подругами, Лариса жалела девушку, которая попала в такую передрягу. Личная жизнь у Дружининой не складывалась, она частенько забегала в каморку к Люде попить чайку и пожаловаться на свою бабью долю. Про Люду она знала всё, но поскольку та ничего не помнила, то и она предпочитала молчать, зачем бередить человеку душу, ей в неведении живётся спокойней.

– Давай рассказывай, что случилось.

И Люда не выдержала, она уткнулась Ларисе в грудь и разревелась. Та гладила её по голове и что-то говорила, утешая. Когда женщина выплакалась, она посмотрела на Ларису.

– Я много раз слушала про твою жизнь, а теперь я расскажу тебе свою, я сегодня вспомнила всё.

Когда Люда закончила свой рассказ, Дружинина поёжилась, бедная девочка, досталось ей.

– И что ты намерена делать? Ты понимаешь, что тебе лучше не показываться Молчанову на глаза. Я знаю о нём, по бизнесу приходилось сталкиваться, совершенно беспринципный человек, такой проглотит и не поморщится. Мне кажется, тебе лучше забыть об этом.

– Забыть? Он искалечил всю мою жизнь, лишил меня всего, и я должна забыть? – горько усмехнулась Шаховская. – Ну, уж нет, я всё равно доберусь до него! Этот мерзавец ответит мне за всё!

– А жить, где ты будешь жить?

Люда пожала плечами:

– Не знаю, что-нибудь придумаю. Пойду в свою квартиру, мне хочется посмотреть в глаза матери, ведь после того, как она забрала дочку, она ни разу не навестила меня. А ведь моей Настеньке, сейчас двадцать лет, совсем взрослая. Если бы ты знала, как я хочу увидеть её, мою девочку, тогда и умирать не страшно.