Я - истребитель. Я — истребляю - [2]
— Как он? — вставая спросила главврач.
— Сразу затребовал утку. С ним сейчас Марья Петровна находится. Обмывает.
— Не успели?
— Да нет, утку вовремя принесли. Сам больной потребовал. Странно как-то это…
— Что именно? — спросила главврач выходя из кабинета и закрывая его на ключ, согласно инструкции.
— Бойкий он больно. Такое впечатление, что с момента операции не десять дней прошло, и из комы он вышел не сегодня, а не меньше месяца прошло.
— Речь не плавает, голова не кружится? — задумчиво спросила Елена Степановна, останавливаясь у двери без номера.
— Говорит, что чувствует себя хорошо. Кроме сильной слабости и обычных после операционных болей, с ним все в порядке. Кушать потребовал. Я велела ему каши принести, манной.
— Правильно, если немного, то можно. Но то, что он чувствует себя хорошо, вот это странно, — ответила главврач и постучала в дверь.
— Войдите! — послышалось за дверью.
Не входя, Елена Степановна сказала, полуоткрыв дверь:
— Он очнулся.
После чего прикрыв ее, направилась в отдельную палату. Через несколько секунд их догнал мужчина лет тридцати в форме сержанта НКВД. Они вместе подошли к дверям палаты. Толкнув дверь, Елена Степановна первой вошла в палату.
— Нельзя больше больной, — как раз в это время отобрала у пациента, тарелку с остатками каши, пожилая санитарка.
— Можно-можно, — потянулся за тарелкой перебинтованный юноша, но сморщился и снова вернулся на место.
Несколько секунд посмотрев на Марью Петровну жалобными глазами, юноша начал всхлипывать. Почти синхронно завторила за ним Марья Петровна, тоже начав жалостливо всхлипывать.
— На, покушай, еще немного можно, — наконец не выдержала санитарка.
— Ха, всегда срабатывает, — тихо промурлыкал юноша и снова стал наворачивать кашу.
Голос он понизил, но не сильно, похоже ему было известно, что санитарка была туга на оба уха, но вошедшие его прекрасно слышали.
— Так что скажите Марья Петровна, к чему этот сон? А? — спросил уже громко больной.
— М-да. Кадр, нам попался?! — ошарашено пробормотала Елена Степановна.
Повернув голову, юноша, сверкнув ярко-голубыми глазами, с интересом посмотрел на вошедших, при этом интенсивней заработав ложкой. Похоже было, что он не безосновательно считал, что поесть ему не дадут.
Почти сразу на мой крик прибежала санитарка, а за ней медсестра. Никакого смущения я не испытывал, когда под меня ловко подсунули утку.
Счастливо улыбался я не от того что успел, ну и это тоже, а от того, что шевелил пальцами ОБЕИХ НОГ. Оказалось, я тогда посмотрел на полусогнутую ногу, то есть до колена увидел, а остальную часть нет. Ф-у-ухх, такое облегчение.
— Целые, — довольно сказал я.
— Больной как вы себя чувствуете?
— Да вроде нормально, пока не понял. Еще пить хочу, и… ф-у-у… помыться.
Выпив воды из чайника, носик которого поднесла к моим губам медсестра, я стал осматривать себя. Обе руки были целые. Левая только забинтованная по локоть.
Левая нога была полностью в гипсе от паха до кончиков пальцев. Грудь и живот тоже были все в бинтах. Короче я был в смятении. Куда же меня ранили? Тут мне на глаза попала медсестра.
— Извините, мы не представлены друг другу. Вячеслав Суворов, а вы…? — спросил я у медсестры, пока санитарка уносила утку.
— Медсестра Маша Дроздова.
— Маша? Машенька. Как вы прекрасны сегодня.
Осмотрев зардевшуюся от комплимента медсестру, примерно лет двадцати шести-двадцати семи, я добавил:
— Машенька, не томите меня, скажите, я серьезно ранен?
— Я сейчас позову вашего врача, она все и объяснит, — отказалась отвечать Маша. В это время в палату вошла санитарка, неся тазик с водой, и тряпкой. Чем медсестра и воспользовалась, выскользнув из палаты.
— Ну что больной, приступим? — громко спросила санитарка.
— Ага. У меня тут вопрос образовался, вы… ага, Марья Петровна, скажите, можете объяснить, что означают некоторые сны?
— А то ж…
Манная каша бала на удивление вкусной. Наворачивая ее, я услышал от дверей чей-то ошарашенный голос:
— М-да. Ну и кадр, нам попался?!
Обернувшись, я посмотрел на стоящих в дверях людей. Уже знакомая медсестра Маша привела еще двоих. Женщину во врачебном халате, и сержант в форме НКВД. Сто процентов местный особист.
— Здрасте, — поздоровался я, и подхватив остатки хлеба стал им вытирать тарелку.
В животе ощущалась приятная тяжесть.
— Здравствуйте больной, — сказала женщина.
Особист остался у двери, но смотрел и слушал внимательно.
— Я ваш врач, а также главврач этого госпиталя Елена Степановна, — сказала врач, и присев на стул рядом открыла папку, что держала в руках.
— Приятно познакомится, — ответил я.
— Давайте начнем осмотр…
— … в общем, все хорошо. Заживление идет даже лучше чем мы предполагали, это показывает, что ваш крепкий и молодой организм справляется с ранениями. Вы что-то хотите спросить?
— Хотел? Да я у вас уже раз пять спрашивал, что со мной?
— У вас Вячеслав, тяжелое ранение левой ноги, перебита малая берцовая кость. Мелкие осколки получили также левая сторона тела. Живот грудь, досталось также и левой руке.
— А-а-а. Ну да, у меня же на крыле пушечный снаряд разорвался. Помню-помню, а как же. Но вот посадку нет. Помнится, как на аэродром свой ястребок вел, и все, расплывчато как-то… Можно еще воды, а то горло пересохло?
Олег Анатольевич Буров смог пройти порталом на Землю будущего, желая вернуться в своё родное время. Однако что-то пошло не так, и первые подозрения о том, что это не тот мир, появились сразу же. Итак, 41-й год, западные области Советского Союза, за несколько суток ДО…
Волей судьбы Корней привык жить и выживать без всяких благ цивилизации. Так его учил прадед. И когда судьба решила испытать его на прочность – легко ушел от преследователей. Идёт охота на волков… именно эти слова из песни Высоцкого звучали в ушах Корнея Чуковского, когда он уходил от погони. А тут аномалия – и новый мир – Мир меча и магии. Встреча с учителем, который подарил ему знания. А вот дальше сам. Итак, здравствуй, Академия магии, и здравствуй, новый её студент Корней, изрядный раздолбай и балбес.
Быть самим собой – вот что осталось при Борисе Градове, когда он оказался в другом мире. Жизненный опыт, смекалка и немалый ум помогали ему выбираться и не из таких передряг, но и ранее подобные проблемы его не настигали. Итак, причина: согласие участия в научном эксперименте, проплаченного соседом-олигархом. Последствия эксперимента: те самые проблемы. Вот и получилось, что Борис оказался там, где не нужно. Или, наоборот, где нужно?
Оказаться вдруг неизвестно где – на чужой планете, в незнакомой обстановке, в другом времени. На каждом шагу – опасность и испытания на прочность. Каково это – быть игрушкой в руках Исследователя. Но я знаю – я смогу, я выдержу. Я должен!
Терентий Грек, по прозвищу Решала, попаданец с Земли в магический мир, прожил замечательные годы в мире Альнос, после чего вернулся на Землю, имея за спиной немалый опыт жизни и путешествий. Итак, 1946 год, май, станица в донских степях и восстанавливающаяся после страшной войны страна. Задач нет, планов тоже особо нет, разве что просто жить, с интересом изучая мир вокруг. А планы на будущее непременно появятся, стоит только подрасти.
Умение выживать в любой ситуации – главная черта Эдуарда Гаврошева. Нелепая смерть на родной Земле подарила ему новую жизнь и новые возможности в другом мире. Планета-свалка и заброшенные города космической цивилизации, остатки выживших, и кажется, нет никаких шансов выбраться наверх маленькому жестянщику по имени Зак Он. Он хочет покорить просторы космоса, но сначала надо вырваться из закрытого мира.
В данной работе показывается, что библейская книга Даниила, а говоря более острожно, её пророчества, являются лжепророчествами, подлогом, сделанным с целью мобилизовать иудеев на борьбу с гонителем иудейсва II в. до н.э. — царём государства Селевкидов Антиохом IV Эпифаном и проводимой им политики насильстенной эллинизации. В качесте организаторов подлога автор указывает вождей восставших иудеев — братьев Маккавеев и их отца Маттафию, которому, скорее всего, может принадлежать лишь замысел подлога. Непророческие части ниги Даниила, согласно автору, могут быть пересказом назидательных историй про некоего (может быть, вымышленного) иудея Даниила, уже известных иудеям до появления книги Даниила; при этом сам иудей Даниил, скорее всего, является «литературным клоном» древнего ближневосточного языческого мудреца Даниила. В книге дано подробное истолкование всех пяти «апокалиптических» пророчеств Даниила, разобраны также иудейское и христианское толкования пророчества Даниила о семидесяти седминах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Школьник-выпускник, провалился в болото и вынырнул 20-го июня 41-го года. Сын летчика, сам летчик, он решил оставить заметный след в этой войне. Но главное для него – выжить в первые дни войны.