Я — это ты - [7]
И Билл понял: Том на самом деле за него убьет. Значит, он все-таки любит его больше, чем гитару. Всего на мгновение стало удивительно спокойно и хорошо.
Их пинали. Том вжался в брата, стараясь максимально закрыть его от ударов, от боли вцепившись зубами в мышцу шеи, прокусывая тонкую кожу. В глазах темнело. Сознание медленно ускользало.
— Ладно, хватит с них, — голоса звучали как из-под воды.
— Но, Алекс!
— Я сказал, хватит.
— А с этими что делать?
— Очухаются, сами в лагерь приползут.
— Мало мы им наподдали.
— Да, за такие слова можно было и посильней.
— Нормально.
— Идемте же, там кино скоро начнется.
Они еще что-то говорили. Том не понял — на него упала темнота.
Когда Билл пришел в себя, на берегу были только он и Том. Тело закоченело и ужасно болело. Неловко вывернутая рука затекла и не чувствовалась. Он попробовал подползти к брату, но каждое движение отдавалось такой нестерпимой болью, что Билл смог лишь сжаться в комок и закрыть глаза. В голове гудит, слышны голоса, девичий смех. Хенни, — подумал он. — Как же я с синяками на свидание пойду?..
Близнецы вернулись в лагерь под утро. Не касаясь друг друга. Молча. С того момента они не произнесли ни слова. Каждый был погружен в свои мысли и не хотел делиться болью. У Билла к завтраку поднялась температура, и его отправили в медпункт. Том исчез.
Напрасно он ждал брата, гипнотизируя дверь. Напрасно спрашивал у Хенни про Тома. Тот не появился ни на обеде, ни на ужине. Да еще медсестра задавала глупые вопросы, когда, делая уколы, заметила на теле синяки и ссадины, сильно рассеченную в нескольких местах кожу и огромный синяк над ключицей с четкими следами зубов Тома. Она грозилась сообщить директору лагеря, родителям, вызвать полицию. Билл упрямо хмурился, нервно прикрывая синяк, и мямлил нечто невразумительное, не зная, что ей ответить — вдруг брат говорил что-то другое. Потом он впал в состояние прострации и мало реагировал на внешние раздражители. Синяк, как свежее клеймо на ляжке коровы, горел багрянцем, и Биллу казалось, что тавро светится, демонстрируя всем желающим их с Томом позор. Билл теребил кожу, мял, почесывал, прикрывал «позор» рукой, постоянно думая о близнеце, прислушивался к себе, пытаясь понять, что происходит с Томом. А может… Может теперь он противен брату, ведь их так унизили, а Том такой гордый? Только бы он ничего с собой не сделал! Пройти через ад и потерять его… Нет! Только не это! Творческая командировка, черт бы ее побрал!
Перед отбоем Хенни оставила на подоконнике букетик васильков. Сказала, что видела Тома в лагере. Он был весел и много шутил. Только Хенни показалось, что Том какой-то нервный, дерганый, словно прячется за смехом. От сердца отлегло — даже если он теперь противен брату, то, по крайней мере, с ним все в порядке. Билл перебрался на подоконник, откуда хорошо виден вход в лазарет, и принялся ждать. Он будет сидеть здесь до тех пор, пока брат не придет. А если он не придет, то…
Он придет. Обязательно придет.
Секунды превращались в минуты. Минуты растягивались в часы. Блокнот весь перечеркнут, и за неровными каракулями невозможно определить, где начинается галиматья, а где заканчивается гениальная строчка. Стало холодно. Билл неожиданно понял, что Том тоже замерз. Он взял одеяло, укутался в него, и отправился на поиски брата. Они должны быть вместе. К черту всё, сейчас они должны быть вместе. Или пусть он скажет в глаза, что не хочет его знать, что ненавидит, презирает. Билл больше не выдержит одиночества.
Том сидел на краю обрыва, свесив одну ногу, а вторую обхватил руками и положил подбородок на колено. Легкий прохладный ветер трепал пшеничные прядки волос. Внизу, метрах в десяти, неспешно текла река. Вода змеилась, рябила в тех местах, где было мелко и водоросли почти доставали до верха. Но в самом глубоком месте вода оставалась безмятежно спокойной, и в этом серебряном зеркале отражался огромный диск луны. Щербатый рот словно насмехался над ним, издевался. Том так подвел брата. Не смог защитить, оградить от боли. И вот теперь Билл лежит в больнице с температурой, избитый, раздавленный, а у него не хватает духа посмотреть брату в глаза. У него нет сил попросить прощения. Он не знает, как жить с ненавистью, которая, несомненно, заполнит душу Билла. Самый близкий человек на свете теперь ненавидит его, презирает, считает тряпкой. А Том такой и есть. Он не смог защитить… Не смог… Их было больше и они сильнее… Может быть, одному ему бы и удалось с ними справиться, но Билл… Брат никогда не умел драться… Том так подвел его. Черный горизонт перечеркнут розовыми нитями восхода. Уже слышен щебет ранних птах… Наверное, это очень романтично умереть в такое красивое утро. Тогда он не увидит презрения в глазах близнеца, не узнает холода в его словах, не будет отторжения и ненависти… Надо всего лишь… Он вздрогнул, когда на плечи опустилось что-то теплое и мягкое. Билл поправил на нем одеяло. Сел рядом, свесив ноги и зябко обхватив плечи. Совсем раздетый — босой, в майке и шортах. Кожа быстро покрывалась мурашками. Том пододвинулся поближе и поделился одеялом.
Ты когда-нибудь знакомилась с парнем, в котором бы прекрасно уживался и Демон ночи, и Ангел дня? Когда-нибудь видела живого питекантропа? А может, мечта-всей-твоей-жизни падала в твои объятия? Карусель жизни раскручивается все быстрей, уже невозможно уследить за событиями, невозможно устоять на месте. На старт, внимание, марш! Беги! Сегодня сама судьба раскрывается перед нами!
Молчание — золото! Это я теперь точно знаю! А еще я знаю, что иногда лучше не оказываться в нужном месте в нужное время, потому что проблем потом не оберешься. Вот вроде бы приведешь в дом потерявшуюся собаку, подслушаешь разговор брата с подружкой, и добро пожаловать, неприятности! Конечно, я — воин, а значит должна иметь выдержку, чтобы не вестись на провокации, силу, чтобы выдержать испытание, и холодный ум, чтобы трезво оценивать ситуацию. Но что делать, когда против тебя ополчился весь мир, и только подруги не дают тебе упасть в пропасть отчаянья?
Возможно, когда-то было время, когда бы я позволил тебе уйти, Я бы даже не пытался, но я думаю, ты могла бы спасти мою жизнь… Просто не бросай меня, я не подведу тебя. Нет, я не подведу тебя… Просто не переставай верить, я все утрясу. Пожалуйста, не сдавайся! Я не подведу тебя… Whataya Want From Me (с) Adam Lambert.
Наверное, я не могу без приключений! Они так и липнут ко мне. Началось все с того, что Поэт пропал. Только представьте, что со мной было! А потом он стал странно себя вести, и я подумала, что его околдовали. Я решила во что бы то ни стало спасти любимого, но чуть было не попалась в лапы Черной Королевы и вероломной гадалки. Остается надеяться только на колоду Таро, духов и лучших подруг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Известная немецкая рок-группа Токио Отель приехала в Москву и им необходим переводчик....
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть человека, которого в расцвете лет кусает энцефалитный клещ. Автобиографическая повесть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Быль это или не быль – кто знает? Может быть, мы все являемся свидетелями великих битв и сражений, но этого не помним или не хотим помнить. Кто знает?