Я это совсем не продумала! Как перестать беспокоиться и начать наслаждаться взрослой жизнью - [13]

Если вы допустили промах, проще всего принести извинения и услышать о том, что они приняты. Труднее простить себя и отпустить ненужные переживания о своих несовершенствах. Идеальных людей не бывает. Будь мы все совершенными, кто же тогда схлестнется в споре о канадских Райанах и что это вообще будет за мир?

13. Переломный момент

Первый учебный день в выпускном классе выдался невыносимо скучным. Тянулась привычная рутина – учителя бубнили про программу курса, и все уже потеряли счет часам и минутам. Утешало то, что после многолетнего рвения к учебе я наконец могла позволить себе расслабиться, выбрав напоследок какой-нибудь забавный предмет. Так в моем расписании появился курс «Понимание музыки», и хотя я понятия не имела, во что ввязываюсь, мне показалось, что это будет интересно. В первый же день наш преподаватель вошел в класс в рубашке с логотипом неизвестной мне группы. Кто-то из ребят тут же заговорил с ним об этом, и они увлеклись беседой. Я спросила, о какой группе идет речь, и мне рекомендовали послушать пару песен.

Придя домой, я посмотрела названия треков и решила все-таки послушать. Вступительные аккорды песни захватили меня, и на последних нотах я уже заливалась слезами. Одиночество, ощущение изгойства, неясное будущее – в музыке, как в зеркале, отражались мои личные переживания. Песня называлась Subdivisions («Подразделения»), а группа – Rush, и я вдруг сразу почувствовала связь с обеими. Я продолжала слушать песню за песней, захваченная в плен музыкой и текстами.

Группа Rush выбивалась из тренда. Мейнстримовская пресса обрушивалась на нее с нападками и насмешками, упрекая в излишней сложности и старомодности. Но я нашла что-то свое в этой музыке – мы просто совпали. И чем больше я читала об их фанатах, тем сильнее резонировала музыка. Группа создала общую почву для поколений таких, как я, – тех, кто чувствовал себя чужим в этом мире.

Не знаю почему – то ли потому, что я была неизменно вежлива со всеми, или потому, что легко впадала в слезы, – но меня всегда выбирали мишенью для буллинга[1]. Я никогда не могла понять, что я делаю не так, – мне всего лишь хотелось стать частью школьного сообщества. В средней школе травля обострилась настолько, что я почти созрела для того, чтобы поменять школу, но потом решила подождать еще немного – ведь в старших классах все изменится, не так ли?

Наивная. Иногда меня оставляли в покое, но порой доводили довольно жестоко. Я терпела, когда на меня набрасывались и высмеивали, обижали до слез в мой шестнадцатый день рождения, отбивалась от нелепых слухов, но больше всех проблем мне доставлял мальчишка, который сидел рядом со мной на уроке естествознания. Почему он выбрал меня объектом травли? Я ездила на автобусе. Глупее причины, пожалуй, трудно было придумать. Но его бесконечные издевки по поводу того, что у меня нет собственной машины, переросли в личные оскорбления, и это действительно задевало меня. Каждое утро, когда автобус подъезжал к школе, у меня сердце уходило в пятки, потому что я знала, что он меня увидит. Я даже обращалась за помощью к учительнице, но она отфутболила меня очень «мудрой» фразой: «Я не вмешиваюсь в проблемы моих учеников; возможно, ты ему просто нравишься». Я не могла избежать своего мучителя во время занятий, но у меня появилась навязчивая идея покончить с автобусом. Я была готова на все, лишь бы от меня отстал этот хулиган.

Так я начала ездить в школу на велосипеде, хотя для этого приходилось вставать спозаранку, накручивать многие километры и бесконечно ждать на перекрестках, пока проедет транспорт.

Со мной были мой велосипед, мои наушники и подборка компакт-дисков группы Rush – только они и скрашивали эти утренние велопробежки. Когда стало холодать, я плотнее куталась в шарфы и продолжала слушать диски. Если погода заставляла меня садиться в автобус, я усиливала громкость, полная решимости переступить порог школы и пережить еще один день. Музыка ревела в наушниках, когда я заходила в класс естествознания.

И знаете что? Это сработало.

Он оставил меня в покое.

Самым прикольным в музыке Rush было то, что она позволяла мне на время погрузиться в мой собственный мир, свободный от ощущения изгойства в школе, свободный от насмешек, свободный от неуверенности. Музыка окутывала меня, а тексты песен звучали в унисон печальным подростковым мыслям и тем сторонам моей личности, о существовании которых я даже не догадывалась. Я ни с кем не говорила об этом. Стоит только заикнуться о том, что ты слушаешь музыку другого поколения, как тебя привяжут к стулу и заставят назвать три альбома, десять малоизвестных песен и номера социального страхования участников группы. Меня не привлекали такие игры, поэтому свой интерес к музыке Rush я держала при себе. Все, чего мне хотелось по-настоящему, – это быть как все и чувствовать себя своей. Да, этому мешала травля в школе. Но ощущение того, что эта группа меня понимает, возможно, в конце концов и дало мне вожделенное чувство принадлежности.

Когда ты чувствуешь, что тебя понимают и принимают люди, не знакомые с тобой лично, это служит очень сильной мотивацией. Зачастую через песни, книги и фильмы нам напоминают о том, что наши чувства не уникальны и мы не одиноки в этой жизни. У каждого в глубине души есть что-то свое, что успокаивает и вдохновляет в трудные дни. Поразительно, что можно чувствовать связь с другими людьми на таком расстоянии.