Я - эль Диего - [20]

В матче с «Эстудиантес» Гатти вновь оказался в центре внимания: в тот день он выбежал к центру поля и сделал голевую передачу Перотти. Потом была игра с «Колоном», невероятная игра. Было 26 июля. Они убили нас ударами по ногам и помимо этого ушли с поля, заявив, что судья свистел против них; они отправились бороться за выживание, а мы вышли на финишную прямую, ведущую к чемпионскому титулу. Оставался еще «Ферро», который был действительно лучшей на тот момент командой… Да, они были лучше нас. Однако для того, чтобы обыграть «Ферро» и обыграть «Боку», которая казалась целой страной, нужны были совсем разные усилия.

На «Ла Бомбонере» «Ферро» устроил нам взбучку, которую трудно себе представить, но два очка взяла «Бокита». «Бокита»!

В тот день произошло много событий, которые я никогда не забуду: я сделал голевую передачу Перотти и подбежал праздновать к трибуне «Боки», к «Желтому дому», и увиденное осталось у меня в памяти на всю жизнь – море голов, словно волна, накатывающих на поле… Впечатляюще. В этот день, 2 августа 1981 года, «Ферро» прижал нас к воротам, и «Сумасшедший» Гатти, ставший героем встречи, вытаскивал невероятные мячи. Мы обыграли команду Григуоля, старика Тимотео, и добились того преимущества над ней, которое нам было нужно. Мы были уже близки к тому, чтобы совершить круг почета, и никто и ничто не могло нас остановить.

Так думал я, когда мы отправились в Росарио, убежденные в том, что станем чемпионами за тур до финиша. Мы играли против «Сентраля» на «Хиганте де Арройито», и ничьей нам было достаточно для того, чтобы обеспечить себе чемпионский титул. В то фатальное воскресенье 9 августа, я мог принести этот титул своими ногами, но не сумел. Я не забил пенальти, который сделал бы нас чемпионами, и по сей день я не могу простить себе этого… Грустные лица болельщиков «Боки» по дороге домой, из Росарио в Буэнос-Айрес, я не забуду никогда, покуда я жив.

Мы проиграли 0:1, но остались на вершине, и у нас по-прежнему оставался шанс совершить круг почета – теперь уже в матче с «Расингом», на «Ла Бомбонере».

Неделю спустя мы сыграли вничью 1:1, и я взял реванш за тот проклятый пенальти… «эль Графико» тогда вышел с заголовком: «Спасибо жизни, которая мне столько дала». Расшифровываю: «Я услышал финальный свисток и сошел с ума. Тут же я вижу, как мне на спину запрыгивает какой-то паренек, это был мой брат Туркито… У меня обмякли ноги, я обнимал его так, что не знаю, как ничего ему не сломал. После этого я взял его с собой сделать круг почета, и тут же ко мне подбежал мой шурин Индио и сказал: «Пелуса,[20] «Архентинос» спасся!». Это было уже слишком, я почувствовал, что задыхаюсь, но не хотел останавливаться. Я был чемпионом… Чемпионом с «Бокой». В конце концов, как я уже говорил, за это стоило страдать в Росарио. Возвращаясь оттуда, я видел микроавтобусы, полные грустных лиц, и не мог простить себе промах с пенальти. Теперь я хотел сказать всем тем людям, что чемпионство я посвящаю им… Знаете, о чем я вспомнил в тот момент? Больше, чем за месяц до этого, моего дедушку поместили на несколько дней в санаторий Гуэмес. С Клаудией мы отправились его навестить, и когда старик, стороживший парковку увидел, что за рулем Марадона, он начал словно трястись… Он плакал… Он поблагодарил меня за то, что чувствует себя счастливым от того, как играет «Бока», что не пропустил ни одной трансляции по радио… Случившееся меня настолько впечатлило, что я очень много думал об этом, и в момент празднования передо мной появилось лицо того человека, Антонио Лабата, которого я больше никогда не видел в своей жизни… Подводя итог, я по-прежнему чувствую себя в долгу перед инчадой, хотя мне и говорят, что тот случй с пенальти мог произойти с кем угодно… Слава Богу, я смог отдать тот долг… Как бы то ни было, я чувствовал себя виновным в том, что случилось в Росарио, и не хотел даже думать о том, что «Бока» может остаться без чемпионского титула. Да, на мне тяжелым грузом висели те доллары, что заплатила за меня «Бока», однако на поле я забывал обо всем. Слава Богу, что в момент пробития пенальти я был спокоен, и даже не вспоминал о предыдущей неудаче. Утром я много молился, просил Бога за «Боку» и «Архентинос», и слепо верил, потому что Он был со мной».

По мне, лучшим игроком той команды-чемпиона, выступавшим наиболее стабильно, был Роберто Моусо. Он также был и символом «Боки». С ним за спиной я чувствовал себя спокойно. Кроме того, если я был так счастлив после победы в чемпионате, то представляю, что чувствовал он после пятнадцати лет, проведенных в этом клубе.

Мы отпраздновали чемпионство в Ла Канделе, которая была нашим домом на протяжении всего года. Жаль, что сейчас «Бока» осталась без этой базы, но в то же время надо признать, что она находилась в довольно неудобном месте. И также небезопасном: по вечерам здесь был слышен каждый шорох! Но мне здесь нравилось, это был дом «Боки». Разумеется, из всей команды я был самым большим соней. Даже если я вставал в 11 утра, то шел на кухню в пижаме выпить кофе; я был словно у себя дома. Мы отпраздновали там, приготовив чертовски вкусное асадо; по идее, такая картина наблюдалась каждую субботу – так же, как и игра на гитаре в исполнении Панчо Са или выходки Моно Перотти. Этот сукин сын поставил мне Ники Джонса, потому что говорил, будто бы я похож на одного из участников группы «Клуб дель Клан»! И я не отставал: однажды я разбудил Риганте, который был моим партнером по «Архентинос Хуниорс», окатив его холодной водой.