Я - дирижер - [9]

Мировой опыт свидетельствует, что любая симфония Бетховена всегда привлекает меломанов, будь то французы или японцы. Но ограничить поле нашей деятельности - значило бы предать музыку, не показав множество аспектов, в которых она может предстать.

Самое главное - не потворствуйте без конца публике. Не предлагайте финнам симфонию Сибелиуса на том основании, что они ее обожают. Именно потому, что они ее обожают, они ее знают и, зная ее, не примут иной интерпретации, чем та, которая им привычна.

Не делайте программу слишком длинной, вы рискуете надоесть аудитории. Музыка требует большого нервного напряжения со стороны тех, кто ее исполняет, и еще более со стороны тех, кто ее слушает. Не будем злоупотреблять. Средняя длительность концерта не должна превышать семидесяти пяти минут музыки, если вы не хотите услышать за своею спиной хлопанье приставных мест или вызвать глухое раздражение.

Трудно дать типовой образец программы. Тем не менее вот вариант, который кажется мне разумным:

- Классическая симфония Гайдна, Моцарта или партитура Баха или Генделя.

- Сложная пьеса: здесь можно поставить Бартока, Стравинского, Берга.

- Большая симфония.

В общем, нужно прежде всего подготовить почву для того, чтобы восприимчивость публики обострилась. Затем, когда эта восприимчивость достигнет максимума, попытайтесь заставить аудиторию полюбить гармонии, свежесть которых могла бы ее раздражать. После этого нужно разрядить атмосферу классической музыкой, сильной и полнозвучной.

Нужно считаться еще и с оркестром. Музыканты в Лондоне, Барселоне, в Париже или Милане неодинаковы в своих инстинктах, привычках, реакциях. Когда не имеешь достаточного количества репетиций, мудрее не брать абсолютно неизвестные оркестру партитуры, или, вернее, такие, которые написаны в непривычном для исполнителей стиле.

Словом, используем все козыри в нашей игре!

Первый принцип состоит, таким образом, в том, чтобы выбрать произведения, отвечающие одновременно и вашему собственному темпераменту, и темпераменту оркестра, и темпераменту публики. Это необходимое условие, хотя его еще недостаточно для достижения полного музыкального контакта.

Стройте вашу программу так, чтобы все время поддерживать внимание слушателей. Для этого есть два способа: выбирать партитуры, где непрерывно возрастает интенсивность лирического начала, либо создать ощущение разнообразия, сопоставляя сочинения очень контрастных эпох, стилей и настроений. Сейчас очень злоупотребляют “фестивалями” Бетховена, Берлиоза, Чайковского, Равеля и т.д. Лично я не сторонник такого метода. Не люблю ярлыков.

Некоторое время тому назад в Америке появилась привычка ставить солиста, если он есть, в конец программы; однако солисты без восторга принимают этот обычай, разрушающий целостность концерта. Я не верю, что так уж интересно представлять публике солиста как “барана с пятью ногами”, рискуя создать у слушателей впечатление, что вся остальная программа - не что иное, как подготовка к появлению жонглера. Это немножко попахивает мюзик-холлом, где затягивают программу с помощью более или менее блестящих номеров перед выходом душки-певца, которого все ожидают.

Все большие пианисты, скрипачи, виолончелисты в ужасе от такой практики. Музыка нуждается в преданных рыцарях, а не в развязных наездниках.

Много еще и других соображений возникает в тот момент, когда окончательно устанавливаешь программу. Нужно ли исполнять современную музыку? Я согласен с афоризмом Сен-Санса: “Не бывает музыки современной и какой-то иной: есть хорошая и плохая музыка”. Другими словами, когда находишь хорошее современное произведение, можно ли исполнять его без риска?

Современная музыка порою обескураживает даже специалистов: отважится ли простой любитель на приступ, чтобы проникнуть в ее тайны? Однако вместе с тем его интересуют проблемы общего характера. Он хочет знать, куда идет музыка.

И потом, не долг ли дирижера помогать молодым авторам? Что касается меня лично, то я часто включаю их сочинения в свои программы, рядом с классической и романтической музыкой, а также новой интернациональной. Музыка нашего века выражает заботы, тревоги, тенденции мира, в котором мы живем. Мы должны ее слушать, чтобы сблизиться с новейшей эстетикой, с новыми гармониями, с непривычными формами.

Это приобщение не наступит мгновенно. Без сомнения, нужно познакомиться со множеством более или менее незначительных партитур, чтобы открыть шедевр в тот день, когда он родится. Всего чаще это выпадает уже на долю потомков.

В наши дни жизнь течет так быстро, что приходится напрягать силы, если не хочешь, чтобы тебя обогнали. Если мы стремимся стать людьми действия, а не просто пассивными наблюдателями, мы должны предлагать аудитории нечто такое, что ей будет важно узнать.

Есть только одна возможная позиция по отношению к новой музыке: быть терпеливыми, открыть наши сердца, слушать “без предвзятости и злобы” и без снобизма. Андре Жид говорил: “Нужно всегда находиться на склоне, но каждый раз выбирать тот склон, по которому можно подняться”. Молодые музыканты стремятся всегда и любою ценою “создать направление”; они хотят его навязать другим и делают это с задором, часто - с заносчивостью, пытаясь освободиться от презираемого и отвергаемого ими прошлого без малейшего уважения к мастерам былых времен, которые ведь тоже искали, боролись и страдали.