Я - циник. Магия и банды Токио - [16]

— А-а-а, почему предки Кано хранили вместо нормальных учебников для одаренных какое-то непонятное дерьмо? — Воскликнул я, когда вынырнул на поверхность. Тут же появился стыд от упоминания родителей. Раздражение взяло вверх, и я ударил кулаком по воде. Глухое бульканье, небольшие волны, да веер брызг — все, чего я добился. Ах да, еще клочья пены заляпали стену и попали в глаза. На потенциально разбивающее камень «касание небес» или «ладонь восьми триграмм» это не походило примерно никак. Но то у меня. Вдруг такие способности надо развивать?

— А было бы прикольно рубить воду ребром ладони. Р-раз, и как будто рыбу связкой петард глушишь. Только без петард. Правда, в случае одного моего одноклассника, скорее без руки. Ох, как он визжал, когда я через год после того случая примотал ему муляж ладони к протезу, пока он спал. Правда, учителя с директором не оценили моего юмора. И порчи муляжа человека из кабинета биологии. Чопорные формалисты.

— Ладно, возвращаясь к магии: наверное, стоит еще раз посмотреть все свои книги на эту тему. Ну или вообще все, где она упоминается, — Решил я, вытираясь полотенцем, — Фольклор тоже может быть полезен.

Длинные волосы неприятно липли к шее, но сушить их было лень, так что я пошел прямо так, с мокрой головой и без какой-либо ткани на бедрах. К сожалению или к счастью, напротив нашего дома никакой высокой застройки не было, поэтому пугать своими мудями я мог разве что собственное отражение или охранников у камер.

Да, стирать копящуюся изо дня в день гору трусов вчера мне было лень. Эх, где бы найти домохозяйку за половину минималки? А лучше вообще бесплатно. На сайте знакомств или групповых свиданиях, конечно, но мне сейчас не до этого.

Перед тем, как взяться за книги, пришлось вернуться за полотенцем и тщательней вытереть тело. Если у меня и был пиетет перед чем-то или хоть какое-то уважение, то только перед книгами. Закапать их водой с примесью соли для ванн было бы неприятно.

Интересно, что в не самой крупной двухкомнатной квартире в не самом крупном однокомнатном зале вполне себе уместилась в углу настоящая библиотека. Ну, такой мини вариант, чисто для домашнего пользования. Порядка тысячи томов, несколько стеллажей, удобный столик у панорамного окна.

Жаль, что ассортимент уж больно специфичный. Но сам уголок очень удобный, даже уютный. С этими стеллажами до потолка он выглядит как отдельный закуток. Самое то для интроверта-книголюба, каким был оригинальный Кано. Каким, по большей части, являюсь и я.

Ладно, начнем помолясь. Пожалуй, сегодня просто найду все тома, где упоминалась местная магия. Те, что читал, те, что отложил, те что вовсе в руках не держал. А завтра рассортирую по приоритету и буду разбираться. В свете последних событий стоит получше разобраться в собственном даре. Раз уж основная цель в виде стабилизации личности достигнута и даже перевыполнена.

* * *

Итак, вот он — первый том, из которого я узнал о магии. «Философия вещей» Асикаге Тороясу. Невероятно нудное чтение, в котором автор долго и велеречиво пишет наставление новому поколению по выбору рейбуцу. Что такое рейбуцу не объясняется, но, по иероглифам можно догадаться. Рей — духовная энергия, моно (буцу) — вещь, предмет.

Казалось бы — интереснейшая вещь: книга о магии, как она есть. Жаль, но уважаемый автор мои восторги обломал почти сразу. Я едва осилил затянутое вступление, а потом оказалось, что это далеко не самая скучная часть. Хорошенько прополоскав читателю мозг на тему того, как правильный выбор рейбуцу повлияет на дальнейшую жизнь (судя по максимально общим фразам — примерно никак), мэтр Тороясу начинает с места в карьер описывать самые разные предметы, а также долго, пространно и со вкусом философствовать.

Причем делать это в классическом азиатском стиле — нести несвязную ахинею вроде предназначения или нитей судьбы, приводить в пример свои стихи-танка (бездарные), натужно выдавливать из себя «мудрые» фразы. Впрочем, с последних я хотя бы посмеялся.

Однако больше всего страниц было посвящено основной теме — рейбуцу. Тороясу писал обо всем подряд: о происхождении вещей, которые потенциально могут стать рейбуцу, их значении, упоминании в божественных хрониках. О том, какими древние вещи, вроде кисточки или боккена, задумывались изначально, во что превратились, какое философское положение или явление они могут означать.

Причем в одной главе старый маразматик мог описать как парадный меч, так и глиняный ковш для не успевших добежать до уличного сортира. В итоге и тот, и другой могли означать обрыв, завершение, а также накопление и грань. Вместе с сотней других вариаций.

Но если вдруг находился храбрец, что сумел одолеть почти тысячу страниц пространного анализа всякого хлама, то ему в качестве награды полагался второй том. В нем древний восточный философ все-таки слегка раскаялся, и хотя бы сделал подобие структуры в своем тексте. Содержание, правда, как было упоротым, так и осталось.

Во второй книге читателю предлагался к ознакомлению огромный список терминов, использовавшихся в первом томе. Вроде тех самых «завершения», «накопления» и так далее. Теперь термины раскрывались подробнее, плюс к ним прилагался список из стихий вместе со спецификой раскрытия. Именно это, как мне поначалу казалось, является подлинной магией.