Я была Алисой - [99]

— Что, черт возьми, вы делаете! — вскинулась я на наглеца, который только что прикурил от огня из топки и теперь стоял, привалившись к печи.

— Курю. — Он с некоторым удивлением посмотрел на собственную сигарету.

— Что, простите?

— Я сказал, курю, мадам, — пожал он плечами, продолжая попыхивать своей ужасной штуковиной.

Я вызвала экономку с намерением уволить лакея, но она сообщила (все это время наглец стоял себе как ни в чем не бывало и, наблюдая за нами, в открытую веселился), что лучше лакея сейчас все равно не найти, тем более за деньги, которые мы предлагаем.

— Все порядочные молодые парни, — сказала экономка, — полегли во Франции, остались лишь мерзавцы вроде этого. Я не жалуюсь, мадам, вовсе нет, но признайте, что времена нынче тяжелые.

— Да. — Я вышла из кухни, не отреагировав на ее недвусмысленный намек. Скоро Рождество, и она получит свой фунт на праздник.

Реджи едва ли замечал, как трудно мне было содержать дом в порядке, хотя я отчаянно пыталась привлечь его к делу. Как только закончилась война, он сразу стал выглядеть намного старше меня, хотя мы были ровесниками. Реджи почти оглох и в хорошую погоду ходил в крикетный клуб, а в плохую просто слонялся по дому, ковыляя за мной по пятам, как ребенок, но моими делами никогда, в сущности, не интересовался. Он все ныл и ворчал по поводу мотовства Кэрила, которое я, кстати сказать, тоже не одобряла, но, помимо этого, ничто в доме его не интересовало. Оплата счетов, ремонт — все было на мне. Земля уже не приносила такого большого дохода, как прежде, а налоги взлетели до небес, поэтому я старалась убедить Реджи продать несколько участков.

Мало-помалу Каффнеллз приходил в упадок, как, к сожалению, и мой муж. Я волновалась из-за него, брюзжала, заставляла потеплее одеваться зимой и пить прохладительные напитки летом, но все же отдалить его конец не могла. Казалось, он воспринимал себя как часы, которые больше нет надобности заводить.

В феврале 1926 года он сильно простудился (Реджи упрямо срывал с себя шарф, который я так же упорно надевала ему на шею утром и вечером) и слег. Болел он тяжело, однако ему хватало сил улыбаться тому, как я хлопочу вокруг него.

— Что это? — прохрипел Реджи, когда я села возле него, уговаривая проглотить хотя бы ложечку говяжьего бульона. — Что это? Миссис Харгривз собственноручно кормит меня?

— Успокойся и поешь, — нахмурилась я, стараясь скрыть свое беспокойство. Только что приходил врач, который предупредил, что у Реджи слабые легкие и это не просто сильная простуда. Он подозревал пневмонию.

— Слушаюсь, мадам, — кротко проговорил Реджи, попытавшись отдать мне честь, но не сумел поднять левую руку. И все же он улыбнулся, радуясь, что я рядом.

Я чуть не заплакала, видя, как он счастлив, чувствуя мои внимание и заботу. Почему же я так мало пеклась о нем все эти годы?

В ту минуту я наконец осознала, что Реджи — единственный человек, которого я могла сделать совершенно счастливым. Он был единственным, кто не искал во мне того, чего во мне не было. Ведь даже Лео хотел видеть во мне сказочную Алису из Страны чудес.

Но Реджинальд Джервис Харгривз, эсквайр, нуждался только во мне, реальной Алисе. Алисе Плезенс Харгривз — теперь двадцать четыре буквы вместо двадцати одной. Сидя возле его постели, гладя его по руке, я размышляла, кем стану без него.

Я поставила миску с бульоном на поднос и пощупала лоб Реджи. Он оказался липким и холодным. Я видела, что Реджи стало труднее дышать. И, чтобы ему хоть немного полегчало, с трудом приподняла его (хоть и сильно похудевший, муж по-прежнему оставался высоким мужчиной; а каким крепким и ширококостным он был в молодости!) и подоткнула несколько подушек Реджи под спину. Потом помогла ему снова лечь и поцеловала в небритую щеку.

— По какому поводу, миссис Харгривз? — прошептал он, снова бесхитростно и по-доброму улыбаясь.

— Чтобы поцеловать мужа, мне не нужен повод, — проворчала я. Но голос мой дрожал, и, взяв меня за руку, Реджи пожал ее.

Через два часа он умер. Я все еще сидела с ним, все еще сжимала его руку, когда Реджи в последний раз улыбнулся и прошептал, что передаст мальчикам привет от меня… И вот его не стало. А я все глядела, как за окном комнаты мужа растет снежный сугроб, и жалела, что была недостаточно хорошей женой, но все же надеялась, что в итоге Реджи хватило любви, которую я смогла ему подарить.

В посвященном Реджи некрологе упоминалось, что в 1880 году он женился на Алисе из Страны чудес. Хочется думать, что ему это было бы приятно, хотя он единственный, для которого данное обстоятельство не имело ровно никакого значения.

И вот впервые в жизни Алиса осталась по-настоящему одна. Страна чудес канула в Лету. Мне остались большой дом и еще более внушительные, бесконечные счета. Конца-краю им не было, а мой доход опасно сокращался. Налоги, в том числе на наследство, пугающие расходы угля… По ночам я лежала в постели без сна, все складывая в голове цифры, и результат этих калькуляций всегда оказывался неутешительным.

При этом у меня остался крайне непрактичный сын, которого мои трудности, судя по всему, не заботили. Даже когда Кэрил все-таки приезжал домой, не могу сказать, что я воспаряла от счастья видеть его, собственно, как и он от радости видеть меня. За длинным и пустым обеденным столом нам было неуютно вместе. Я не могла делать вид, что одобряю его мотовство. Сколько раз я твердила ему, что его братья, конечно же, распорядились бы своей жизнью с б