Я была Алисой - [86]
Затем он открыл книгу — настоящую, не рукописную тетрадь — и, указав на первое слово, неподвижно застыл, словно боялся дышать. Словно боялся, будто я не пойму, чего он хочет.
Но я поняла. И тут страшно стало мне.
— Глава первая, — шепотом начала я. Как много лет я не слышала этих слов. Не слышала с тех пор, как… Откашлявшись — в горле вдруг запершило, — я облизнула внезапно пересохшие губы. Сердце снова учащенно забилось — на сей раз от страха, от страха услышать эти слова, вновь услышать эту историю и понять правду. Правду о моем детстве, о том, кем я была и кем не была, ибо если я была не девочкой из сказки, то кем тогда? Однако еще больший страх на меня наводила мысль о том, что я действительно была той самой девочкой из сказки. И что все кругом (все иностранные издания, которые мистер Доджсон мне присылал!) знали это, знали мои желания, мои мечты, мои поступки, которые вызвали столько суеты и в итоге привели к краху.
Только благодаря моим поступкам — ибо они являлись моими и только моими, мистер Доджсон лишь записал их — я оказалась здесь, так далеко от Оксфорда, от того места, где я любила и была любима; они привели меня в этот дом, где я обрела этого ребенка, того, что сейчас сидит у меня на коленях с невинным желанием послушать историю.
Мою историю.
Рекс заерзал у меня на коленях, его пухлый указательный палец (грязь под ногтем, со странной отстраненностью подумала я; нужно сделать внушение няне) все еще тыкал в слова, написанные рукой мистера Доджсона.
— «Вниз по кроличьей норе», — снова начала я, но мое тело сотрясала дрожь, от чего голос тоже дрожал и застревал в горле.
Рекс знал, что мне страшно. Как он мог этого не знать? Ведь моя дрожь передавалась и ему. И тогда этот ребенок — мой ребенок — попытался мне помочь. Он нежно прижал руку к моим губам, заставляя замолчать, и начал сам:
— «Алисе наскучило сидеть с сестрой без дела на берегу…»
— Нет, — твердо пресекла я его попытку. Мой голос вдруг окреп и прояснился. Я так решительно захлопнула книгу, что Рекс, вздрогнув, подпрыгнул от резкого звука. — Нет, я… боюсь, у меня сегодня нет времени. Может, в другой раз…
Я резко столкнула Рекса с колен. Обернувшись, он растерянно и обиженно воззрился на меня. Его темные глаза блестели от слез, круглый маленький подбородок дрожал. Мое сердце словно пронзили мной же выкованные и пущенные стрелы.
Я прекрасно осознавала, что произошло. Я помнила, как стояла за дверью маминой спальни, не понимая, почему она не открывает мне.
— Мама, я везде тебя ищу! — В комнату ворвался задыхающийся, раскрасневшийся и вспотевший Кэрил. — Ты знаешь, что Рекс проехался по новому кусту на велосипеде?
Рекс резко втянул воздух и еще дальше отодвинулся от меня. Теперь я поняла, почему он находился дома. А еще я поняла — и от этой мысли к горлу подступила дурнота, — что он не только разочаровался во мне, но и стал меня бояться.
С минуту я молчала, вперив взгляд в закрытую книгу в моей руке, затем посмотрела на Кэрила, глаза которого торжествующе сияли.
— Не ябедничай, Кэрил. Джентльмену это не к лицу. Иди займись чем-нибудь полезным.
Рекс уставился на меня широко раскрытыми от удивления глазами. Волосы у него на голове стояли дыбом, и я хоть смотрела на него без улыбки, но и не хмурилась. Затем мы с Рексом начали убираться — я молча собирать книги, он крошки от печенья, а Кэрил с пунцовым лицом выбежал из комнаты.
Мы никогда не вспоминали тот день, хотя я точно знаю: Рекс сообщил братьям, что я — Алиса из Страны чудес, и те приняли новость крайне серьезно, словно бы она налагала на нашу семью какую-то огромную ответственность. Кэрил больше прочих любил информировать как своих друзей, так и посторонних (надо было отучать сына от этого!), что его мама — которая теперь уже взрослая — Алиса из Страны чудес.
Я не знала, когда сыновья прочитали книгу, но, поскольку некоторые подробности сюжета время от времени упоминались ими на протяжении лет, я сделала вывод, что с книгой мальчики знакомы. Однако вопросов об этом я им никогда не задавала, а сами они данную тему не поднимали.
Полагая, будто знают, кто такая Алиса, мистера Доджсона из ее детства мои сыновья никогда не видели. Выйдя замуж, я получила от него несколько посланий, которые мне сейчас не нужны: это в основном учтивые описания последних изданий «Алисы». Затем, в 1891 году, перед тем как отправиться в Оксфорд на торжества по случаю папиной отставки, я получила письмо следующего содержания:
Дорогая миссис Харгривз,
буду очень рад, если Вы найдете время в любой удобный для Вас день заглянуть ко мне на чай.
Возможно, Вы пожелаете прийти в чьем-то сопровождении. Оставляю выбор за Вами. Замечу лишь, что если Ваш муж тоже приедет, я буду ему в высшей степени очень рад. (Я вычеркнул «в высшей степени», потому что оно звучит двусмысленно, как, боюсь, почти все слова вообще.) Не так давно мы встречались с ним в нашей профессорской. Трудно было осознать, что он муж той, кого я даже сейчас не могу представить себе иначе, как семилетним ребенком!
Всегда искренне ваш,
Чарлз Доджсон.
Ваши приключения пользуются большим успехом. Продано уже свыше 100 000 экземпляров.
Каждый день бесчисленное множество людей проходит через Центральный вокзал города Нью-Йорка, мимо информационного стенда и через «шепчущую галерею» со знаменитыми часами. У каждого человека своя уникальная судьба. Лучшие авторы романтических бестселлеров, вдохновившись культовым памятником архитектуры, создали десять историй, действие которых происходит в один и тот же удивительный день – великий день мира, первый после окончания Второй мировой войны. Это время неопределенности, надежды, перемен и жажды возрождения и любви.
Легендарный «Ритц» – место, в котором властвуют шик и роскошь. В его стенах любая женщина чувствует себя красивой и элегантной, а каждый мужчина становится неотразимым. Хемингуэй, Фицджеральд, Коко Шанель и чета Виндзор – знаменитые гости, которых принимают блистательные супруги Бланш и Клод Аузелло. Кажется, что жизнь этой пары – праздник, который никогда не закончится, но июнь 1940 года приносит страшные перемены и новых постояльцев… «Ритц» – бессменный символ парижского лоска – становится штаб-квартирой нацистов.
Большую часть жизни Энн Морроу, жена известного летчика Чарльза Линдберга, провела в тени славы мужа. Она посвятила ему себя, была его вторым пилотом, женой и другом. Их брак был насыщен головокружительными взлетами и разрушительными падениями. Но могла ли Энн подумать, что ее любящий муж, ее опора, отец ее детей, все эти годы вел двойную жизнь?!
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
Шестнадцатилетний Уилл Хеллер по прозвищу Ёрш — новый спаситель человечества?!В этом уверен и сам он, и его Мария Магдалина — подружка по имени Эмили.Психоз? Ведь не зря Уилла только что выписали из клиники!Или?..Какие времена — такие, извините, и спасители.Уилл и Эмили спускаются в мир нью-йоркской подземки.Все глубже во мрак, все дальше от света и разума…Все дальше в мир изощренных фантазий и причудливых видений…Все ближе к спасению нашего погрязшего во зле мира?
Уильям Фолкнер имел интересное литературное хобби: он любил детективы. Причем эта страсть к криминальному жанру не исчерпывалась любовью к чтению: мастер создал увлекательный детективный цикл о Гэвине Стивенсе – окружном прокуроре, южном джентльмене и талантливом детективе-любителе – и его юном «докторе Ватсоне», племяннике и воспитаннике Чарлзе Маллисоне. Цикл, в котором свойственная великому писателю глубина психологизма соседствует с острыми, захватывающими сюжетами, достойными лучших мастеров детектива.Впервые сборник издается в полном составе.
Зельда Фицджеральд.Одна из самых красивых и ярких женщин «эпохи джаза».Жена и муза крупнейшего писателя «потерянного поколения».Ее имя стало символом экстравагантности и элегантности.История жизни Зельды Фицджеральд овеяна столькими легендами, что понять, какой она была на самом деле, очень сложно.Тереза Энн Фаулер совершила невозможное — дала «подлинной» Зельде рассказать собственную историю!