Я был Цицероном - [9]
— Ты хочешь, чтобы Турцию втянули в войну? — спросил я. — Уверен, что ты не хочешь этого.
Она промолчала. Я спокойно продолжал работать. В присутствии Мары мне легко было быть хладнокровным, и за это я благодарен ей.
Закончив фотографирование, я положил фотоаппарат обратно в кастрюлю, а документы и нетронутый бренди отнес в кабинет. Когда я вернулся на кухню, Мара все еще продолжала смотреть широко открытыми глазами на кастрюлю, в которую я спрятал фотоаппарат.
— Здесь никто никогда не найдет его, — прошептала она.
— Нет причины говорить шепотом, — заметил я. Мара находилась в состоянии крайнего возбуждения, и ее нервозность придавала мне силы. Я деланно улыбался, а она считала меня героем. — Не забудь о баклаве.
— Ты служишь в турецкой разведке! — неожиданно воскликнула она.
Я рассмеялся.
У меня пе было времени пропитать сфотографированные документы, и поэтому содержание их я узнал позже.
В одном из документов говорилось о количестве военных материалов, доставленных русским. Перечень оружия, боевой техники и военного снаряжения был бесконечным. Когда он попадет в руки немцев, они увидят, какие огромные усилия прилагают союзники, стараясь помочь друг другу.
Баклаву мы ели с большим аппетитом.
— Иногда я чувствую отвращение, обманывая людей. Но когда рядом ты, мне так хорошо.
Еще одна фраза соскользнула с моего языка:
— Я делаю все это для родины.
Эти последние слова должны были подчеркнуть важность моей работы.
— Ты любишь меня? — в ответ спросила Мара. Это был единственный вопрос, который-она задала.
— Да, — ответил я и сам поверил в это.
Я был и уверен и не уверен в себе. Цель, которую я поставил перед собой, придавала мне силы, но в то же время я никак не мог отделаться от овладевшего мной страха.
Перед уходом Мара достала аппарат из кастрюли и отдала его мне.
Ночь была прохладная. Я поднял воротник пальто и поспешил к себе.
Жизнь моя как бы раздвоилась. Моя собственная тень всегда находилась позади, толкая меня вперед. Каждое утро в половине восьмого я будил посла и давал ему стакан апельсинового сока. Моя тень склонялась из-за моего плеча и пыталась обнаружить английские секреты на тумбочке сэра Хью, где стоял ящичек из черной кожи.
Моей следующей обязанностью было готовить для посла ванну.
Сэр Хью всегда оставался в постели в течение получаса после того, как я будил его. Он читал газеты или документы, которые брал из черного ящичка.
Направляясь в ванную, он говорил мне, какой костюм наденет в этот день. Я тотчас же доставал его из гардероба, проверял, все ли пуговицы на месте, и гладил его, если он был помят.
Однажды я подошел к тумбочке и пытался открыть черный ящичек, но он был заперт.
Когда посол шел завтракать, я должен был нести этот ящичек в его кабинет, где отдавал его личному секретарю посла.
На первый завтрак посол тратил двадцать минут, на второй — двадцать пять и на обед, как правило, полчаса. Он настолько точно придерживался установленного распорядка, что по нему можно было проверять часы.
После второго завтрака он полтора часа играл на рояле в гостиной. Перед обедом снова принимал ванну, пока я готовил ему костюм для обеда.
Со временем я приспособился к ритму жизни в этом доме.
Пока семья-находилась за столом, мне нечего было делать. За столом прислуживал Мустафа. Я помогал ему только тогда, когда сэр Хью и леди Нэтчбулл-Хьюгессен принимали гостей.
Мустафа был беззаботный, покорный и веселый человек. Ничто не удивляло его. И если бы в его присутствии я ударил сэра Хью, он только пожал бы плечами, считая, что у меня были для этого достаточные причины.
Маноли Филоти, шеф-повар, был человек другого склада. Он мастерски готовил бифштексы и был очень высокого мнения о своей персоне. Он расставлял свои кастрюли, тарелки, чашки и сковороды точно так же, как Тосканини — музыкантов своего оркестра, а когда снимал с плиты какое-то блюдо, ему казалось, что он слышит бурю аплодисментов взволнованной аудитории.
Маноли Филоти считал себя правой рукой леди Нэтчбулл-Хьюгессен, и, не будучи удовлетворен своим маленьким миром сваренных к завтраку яиц всмятку и телячьей печенки, он принимал на себя дополнительные обязанности — пристально наблюдать за прочими кавасами.
Его комната находилась рядом с моей, но, к счастью, он никогда не ночевал там. У него была семья и квартира в городе.
Зеки, дворецкий, был воплощением достоинства. Он презрительно смотрел на все то, что было ниже его задранного вверх носа. Он был слишком занят своей осанкой, и поэтому у него не оставалось времени замечать меня.
Я перечислил всех слуг посла. С этими людьми мне приходилось работать, и они, естественно, замечали, как я себя веду.
Личного секретаря посла звали Люси. Это была чудесная женщина, такая же покорная и бессловесная, как и сейф, который стоял в ее комнате. Я внимательно посмотрел па сейф и загадочно улыбнулся мисс Люси. Она же холодно взяла у меня черный ящичек посла.
Мисс Люси открыла сейф — и я узнал, где хранится ключ от черного ящичка. Днем он был у мисс Люси, а на ночь посол брал его с собой.
Мисс Люси поставила черный ящичек в сейф рядом с красными ящичками.
Книги, входящие в серию, созданы на основании записок действительного статского советника по полицейской части Тулина Евграфа Михайловича. Сюжеты книг погружают читателя в поиск украденных чертежей, кладов, фальшивомонетчиков и уникальных коней. 1. Георгий и Ольга Арси: Дело о секте скопцов. Исторический детектив Тулину Евграфу Михайловичу в свою бытность сыщиком московской сыскной части пришлось распутать клубок интриг, связанных с похищением секретных чертежей нового оружия на Императорском оружейном заводе в Туле.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Наталья Павлищева – признанный мастер исторических детективов, совокупный тираж которых перевалил за миллион экземпляров.Впервые автор посвятила целую книжную серию легендарному клану Медичи – сильнейшей и богатейшей семье Средневековья, выходцы из которой в разное время становились королевами Франции, римскими палами.Захватывающие дворцовые игры и интриги дают представление об универсальной модели восхождения человека к Власти, которая не устарела и не утратила актуальности и в наши дни.Неугомонный Франческо, племянник богатого патриция Якопо Пацци, задумал выдать сестру Оретту за старого горбатого садовника.От мерзкого «жениха» девушка спряталась в монастыре.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.