Я бы сказала, что люблю... - [8]

Мужчина, вышедший из лимузина, был одет в темно-серый костюм, галстук сразу выдавал принадлежность к власти. Женщина выглядела как наследница парфюмерной империи, кем она по сути и являлась, — ни единой лишней прядки или складочки. Я еще подумала, произведет ли на нее впечатление моя вишневая помада. Судя по презрительному выражению лица, не произвела.

— Сенатор, — с истинным американским акцентом произнесла Бекс и протянула руку. — Добро пожаловать в Академию Галлахер. Для нас большая честь принимать вас у себя. — Мне показалось, что она немного перебарщивает, но сенатор МакГенри улыбнулся и ответил:

— Спасибо. Мы очень рады.

Можно подумать, он не понимал, что она не его электорат.

— Я — Ребекка, — представилась Бекс, — а это Камерон. — Сенатор глянул в мою сторону, но тут же снова повернулся к Бекс, которая являла собой воплощение элитного образования. — Мы счастливы показать вам и вашей… — Только тут мы поняли, что их дочь так и не появилась. — А ваша дочь будет…

В этот момент из машины показался черный армейский ботинок.

— Дорогая, — сказал сенатор, показывая в сторону конюшен, — иди-ка посмотри, у них есть лошади.

— А, так это от них так воняет, — отозвалась миссис МакГенри, и ее передернуло. (Для справки: у нас в школе пахнет прекрасно, если, конечно, ваш нюх не безнадежно отбит годами дегустации духов.)

Но сенатор выразительно глянул на жену и сказал:

— Макей любит лошадей.

— Нет, Макей их ненавидит, — миссис МакГенри прищурилась и посмотрела в нашу с Бекс сторону, словно желая напомнить сенатору, чтобы он не смел перечить ей при посторонних. — Она однажды упала с лошади и сломала руку.

Мне ужасно захотелось прервать эту демонстрацию семейной идиллии и сказать им, что в конюшне нет лошадей, а только стайка перепуганных первогодок, да бывшая французская шпионка, которая изобрела способ отправлять шифрованные сообщения в сыре, но тут раздался голос:

— Ага, от них столько навозу.

Я, конечно, не могу сказать наверняка, но думаю, Макей МакГенри в жизни не притрагивалась к лошади. У нее длинные стройные ноги; одежда хоть и панковско-маргинальная, но определенно очень дорогая, а бриллиант в носу — не меньше полутора каратов. Волосы выкрашены в черный цвет и выстрижены клоками, но густые и блестящие, а лицо так и просилось на обложки глянцевых журналов.

Я смотрела довольно много фильмов и передач и понимала, что если девушка вроде Макей МакГенри не может выжить в школе, то уж такую, как я, там бы живьем съели. И все же что-то привело их к нашим воротам, и мы их последняя надежда. По крайней мере, так считали ее родители.

— Мы… — с трудом выдавила я и запнулась. Я, может, и гений в составлении ядов, но вот произносить речи — это увольте! — Мы очень рады видеть вас у себя.

— Тогда почему нас заставили больше часа торчать за забором? — миссис МакГенри кивнула в сторону ворот.

— К сожалению, это стандартная процедура для тех, кто приезжает без приглашения, — пояснила Бекс в лучшей манере студентки-отличницы. — Безопасность — главная забота в Академии Галлахер. Если бы ваша дочь училась здесь, вы бы тоже требовали такого уровня защиты.

Но миссис МакГенри уперла руки в боки и выпалила:

— Вы что, не знаете, кто он такой? Да вы знаете…

— Мы возвращались к себе в округ Колумбия, — перебил жену сенатор, выйдя вперед, — и нам очень захотелось показать это место Макей. — Он наградил жену взглядом, в котором только слепой не прочел бы: это наш последний шанс, не профукай его! И добавил:

— Безопасность действительно впечатляет.

Бекс открыла парадную дверь и пригласила пройти внутрь.

Я и Бекс сидели в кабинете моей матери, пока та толкала свою стандартную речь об «истории» академии. На самом деле она не так уж отличалась от настоящей, только была урезана. Причем изрядно.

— Наши выпускницы работают по всему миру, — сказала мама, а я про себя добавила: Ага, шпионками. — Мы делаем основной упор на языки, математику, естественные науки и культуру. Именно эти предметы, по отзывам наших воспитанниц, им больше всего пригодились в жизни. — Как шпионкам. — Мы принимаем только девушек, и у наших студенток развивается вера в свои силы, что позволяет добиться большого успеха в жизни. — Как шпионкам.

Я только начала получать удовольствие от этой игры, но тут мама повернулась к Бекс и сказала:

— Ребекка, почему бы вам с Ками не провести Макей по нашей академии? — и я поняла, что пришло время для нашего показательного выступления.

Бекс просияла, а я никак не могла отделаться от мысли, что у нас было всего пол-урока по секретным операциям, а мы уже на задании! Откуда мне знать, как себя вести? Конечно, если Макей горит желанием спрягать китайские глаголы или взламывать шифр КГБ, то тут я прекрасно подготовлена, но наша-то задача вести себя нормально, а вот этого я решительно не умею делать. К счастью, Бекс любит поактерствовать. Иногда.

— Сенатор, — воскликнула Бекс, схватив его руку, — для меня была большая честь познакомиться с вами, сэр. И с вами, мэм, — она улыбнулась миссис МакГенри. — Мы так рады, что вы оба…

— Спасибо, Ребекка, — перебила мама, интонацией давая понять, чтобы она не перебарщивала.