Я больше не люблю тебя - [28]

— Это ты собирался переезжать, а не мы. Почему вечно все вращается вокруг твоих желаний? Почему тебе можно строить невероятные планы о том, чтобы нам всем переехать черт знает куда, хотя никто, кроме тебя, уезжать не хочет, а когда я решаю, что хочу изменить в своей жизни всего одну вещь, то это слишком сложно? Я безоговорочно подстраивалась под твою карьеру, так что мне пришлось бросить свою, и что мне осталось? Паршивая работа на полставки, вечное безденежье и ребенок, который постоянно попадает в неприятные истории, несмотря на тысячи фунтов, которые мы на него потратили. Разве ты за это не отвечаешь? Так здорово, наверное, лететь по жизни, когда никогда ни в чем не виноват!

Тэсс не собиралась так распаляться. Она редко выходила из себя, но теперь, после независимости нескольких последних дней, она подумала — а почему, черт возьми, и нет? Почему только Марк всегда выходил из себя и выигрывал споры только потому, что кричал громче и театральнее? Она обычно даже не повышала голос, не желая, чтобы дети услышали, как они спорят. Иногда приходилось проявлять просто нечеловеческую выдержку. Ей так надоело быть спокойной, организованной, такой, черт возьми, рассудительной.

— Ради бога, успокойся. У меня сегодня совершенно нет на это сил, — Марк снова попытался взять Тэсс за руку, но она ее вырвала.

Ресторан почти опустел. Двое официантов, лениво полировавших вилки и ножи у бара, напряженно прислушивались к ним. Эта пара обычно была так счастлива. Некоторые супружеские пары, которые приходили сюда, едва перекидывались друг с другом парой слов, а мистер и миссис Джеймс все время разговаривали.

Тэсс резко встала.

— Перестань говорить мне, что мне делать, а чего нет. Я тебе не принадлежу. И если захочу вернуться в колледж, то вернусь. Ясно?

— Ты только сядь, — сказал он. — Ради бога, Тэсс, я устал, ты устала. Мы оба еще не пришли в себя после каникул, а мне надо уезжать. Давай все отложим до моего возвращения, и тогда подумаем и все распланируем, ладно?

— Нет, не ладно, — Тэсс не послушалась его команды и не села. — Мне надоело, что все говорят, что надо делать — ты, дети, все, кто угодно.

Она нагнулась, подобрала сумочку, сняла пальто со спинки стула и вышла, не оглядываясь.

— Счет, сэр? — Один из официантов шагнул вперед.

— Спасибо.

Тэсс едва попробовала свой лингуине. Марк подумал немного, потом потянулся вилкой и попробовал. Жена была права: действительно, очень вкусный, хотя и холодный. Он отпил вина. Как-никак, а бутылка стоила двадцать фунтов, и в ней еще что-то осталось. Марк не собирался бежать за женой. Что это за сцену она тут устроила? Он же не сказал определенно нет. На Тэсс такая нервозность была непохожа. Может, у нее месячные?

Он оплатил счет кредитной карточкой, на которой долга было меньше всего. Снаружи шел дождь. Ресторан был всего в двух улицах от их дома, так что такси брать не стоило. Тэсс не было видно. Марк пошел вперед, слегка поеживаясь от холода в одном свитере. Пиджак он с собой не брал. Ключ был у Тэсс, но Марк надеялся, что она оставит заднюю дверь незапертой.

Все это было так непохоже на жену. Он остановился и оглядел улицу.

Ряды домов, и все они одинаковые. В квартирах люди выключали телевизоры, спорили о том, кто должен выпустить кошку, выключить свет, заглянуть к детям. Свет от оранжевого уличного фонаря отражался в луже перед ним, полной грязи и гниющих листьев. За спиной шумело шоссе, но не единым непрерывным звуком, а путаницей звуков моторов, сирен, хлопков дверцей автомобиля, криков. Марк посмотрел на часы. Было всего десять. Они сказали Франческе, что вернутся в одиннадцать. Он вздрогнул. Этот чертов город! Когда он только приехал, Лондон показался ему волнующим, с обилием возможностей на каждом шагу. Он поднял голову, чувствуя, как дождь скользит по лицу. Это был даже не дождь, а просто изморось, от которой слегка намокаешь, но бодрее себя не чувствуешь. В голове у него внезапно возник образ дома.

Дом. Такой яркий свет, что от него слепило. Огромное небо, море, тепло, беззаботное отношение к жизни и бесконечные просторы вокруг. Когда он уезжал, то поклялся никогда не возвращаться, так там все было узко и старомодно, несмотря на географические размеры. Но теперь, может, стоило об этом задуматься. Забрать Джейка из окружения, где было столько искушений, дать детям жизнь вдали от дождливых улиц, одинаковых домов и навязчивой заботы о деньгах. Мыслей о том, какая у кого машина и работа, куда ездить на каникулы, какой жилой район становится модным, чей дом сколько стоит, в какую школу ходят дети — все делилось на ячейки по классу и статусу. Это было бессмысленно. Марк сглотнул, будто чувствуя горечь во рту. Он всего лишь хотел — если уж Тэсс настаивала на том, чтобы остаться в Англии — жить там, где можно было дышать, где не надо каждый день вдыхать столько грязи, что даже быка это бы подкосило. Может, и Тэсс переезд принесет пользу, если только он сможет ей это объяснить. В конце концов, она выросла почти что в сельской местности.

Марк перешагнул лужу, медленно направляясь к дому. Пока он просто погуляет. Тэсс начнет беспокоиться, и когда он вернется, жена почувствует облегчение. Они помирятся, может, даже займутся любовью. Ему очень хотелось заняться с ней любовью. Так он обычно исправлял ситуацию.