Я больше не коп - [38]

Дверь открылась шире, и Мелоун увидел белое личико с пустыми, как у куклы, глазами. Позади девочки присел Фуриа, прижимая дуло кольта к золотым кудряшкам за ее ухом.

«Она еще жива! Хинч, почему ты не бросишься на него сзади?»

— Никто не будет стрелять, если ты не выстрелишь. — Усиленный микрофоном голос шефа Секко звучал сурово, но по-отечески терпеливо. — Фуриа, дом окружен двадцатью двумя полицейскими. Тебе не выбраться. Если ты отпустишь Барбару целой и невредимой и бросишь оружие без дальнейшего сопротивления и кровопролития, окружной прокурор примет это во внимание. Что скажешь?

«Давай же, Хинч, пока Джон его отвлекает!..» Дверь распахнулась, и Фуриа выпрямился. Левой рукой он придерживал Барбару за талию. Секко вскрикнул от удивления — лицо Фуриа прикрывала маска Медведя-Папы.

«Теперь ты знаешь, Джон, с кем имеешь дело…»

— Думаете, вам удастся одурачить меня этой болтовней об окружном прокуроре? — крикнул Фуриа сквозь маску. Его правая рука размахивала кольтом, а за поясом торчал «вальтер». — Неужели вы не знали, что в голове у Хинча все, что угодно, кроме мозгов? Он не в состоянии ничего от меня скрыть. Я поработал над ним и через десять минут вытянул все о телефонном звонке отцу девчонки. Я все знаю о вашей сделке. Вот единственная сделка, на которую может рассчитывать Хинч. И не с тобой, легавый, а со мной.

Появился Хинч, держа руки, очевидно связанные, за спиной. Рот его был заткнут платком и перетянут собственным поясом. Брюки сползали к коленям, и он дергался, как танцор в ночном клубе, пытаясь удержать их без рук. Рыжие волосы падали на лицо. На подбородок стекала струйка крови. Один глаз был закрыт и распух.

— Иди, приятель, — ухмыльнулся Фуриа и пнул Хинча в поясницу. Хинч упал лицом вниз и попытался ползти к деревьям, но Фур опустил кольт и трижды выстрелил в него, снова с промежутком после первого выстрела, потом сунул кольт за пояс и выхватил «вальтер». Выражение лица прикрывавшей его девочки не изменилось.

— Ты хотел услышать мой ответ, легавый, — вот он, — сказал человек в маске. — Мелоун!

— Я здесь, — отозвался Мелоун.

— Уэс, ради бога!..

Мелоун шагнул из-за дерева.

— Я здесь, — повторил он.

— Твои дружки-легавые думают, что я притворяюсь, что Хинч измазан кетчупом и что мы разыгрываем сцену, как в кино. Подойди к Хинчу и скажи остальным, что на нем настоящая кровь и что он действительно мертв.

— Уэс, он застрелит и тебя…

Мелоун подошел к Хинчу. Хинч лежал на траве лицом вниз, поджав колени, как будто молился Аллаху. Все три пули Фуриа попали ему в затылок, превратив его в месиво.

Мелоун обернулся и кивнул.

— Возвращайся, Уэс!

— Стой на месте, Мелоун! — приказал Фуриа. — Ну что, легавые, убедились? Теперь слушайте дальше. Вы уберетесь отсюда и позволите мне, моей женщине и девчонке Мелоуна уехать. Даю вам пять минут на размышления. Если вы не уйдете через пять минут, малышка останется без головы.

Прижимая к себе Барбару, он шагнул назад и прикрыл дверь, оставив маленькую щель.

Мелоун вернулся к деревьям.

— Он не шутит, — задумчиво промолвил Секко.

— Ты выполнишь его требования, Джон? — спросил Мелоун.

Секко молчал.

— Ты должен это сделать. Он сказал тебе, что будет с Бибби, если ты не подчинишься.

— Он убил Тома Хауленда, ранил сержанта Ломбарда, прикончил Хинча у меня на глазах…

— Ты хочешь, чтобы он прибавил к списку мою дочь?

— Давай не будем пререкаться, Уэс. Даже если бы я хотел отозвать людей, у меня нет на это полномочий. Так как сержант Ломбард вышел из строя, мне пришлось бы связаться с казармами…

— На это нет времени. Фуриа дал тебе пять минут.

Секко коснулся руки Мелоуна:

— Нам придется взять его — другого выхода нет. Сначала мы используем слезоточивый газ, чтобы он не мог видеть Барбару и попасть в нее…

Мелоун дернулся, и рука шефа упала.

— Ты сделаешь это после того, что только что видел?

— У меня нет выбора.

— Зато есть у меня.

— Куда ты идешь?

Мелоун снова шагнул на лужайку. Солнце взошло, и теперь тень Мелоуна падала на траву.

— Фуриа! Ты все еще за дверью?

Щель расширилась.

— Что тебе надо?

— Слушайте — и вы, и шеф Секко. — «Почему я дрожу? Надо взять себя в руки». — Джон, я перехожу на другую сторону.

— Что?! — крикнул Секко.

— Я выдохся. Больше я не в команде.

— В какой команде? О чем ты?

— Посмотри, к чему это меня привело.

— Вернись на минуту, Уэс. Давай поговорим.

— Говорить больше не о чем.

— Но, Уэс, ты не можешь так поступить!

— Посмотрим.

— Подумай об Эллен…

— А о ком еще я думаю? Как, по-твоему, она сможет жить со мной, если я позволю Бибби умереть? Как я сам смогу жить после такого?

— Но это не выход…

Мелоун достал из кармана значок с надписью «Полиция Нью-Брэдфорда» и номером 7 — счастливым числом — и бросил его к деревьям. Солнце блеснуло на металле, как на подцепленной на крючок рыбе, прежде чем значок упал в траву.

— Фуриа, ты еще здесь?

— Я не попадусь ни на какие трюки легавых.

— Это не трюк, Фуриа. Они не хотят заключать с тобой сделку, а я хочу. Я знаю, где деньги.

— Где?

— Это моя цена. Я помогу тебе вернуть деньги и убраться из города, а ты вернешь мне дочь, когда окажешься в безопасности. У меня нет оружия, и мне наплевать, если ты украдешь миллион и доживешь до ста лет. Я хочу только получить назад моего ребенка и ради этого готов отправиться в тюрьму. Договорились?