Я больше не коп - [34]

В результате сегодняшнего дорожно-транспортного происшествия на шоссе в миле к северу от Тонекенеке-Фоллс погибла девятнадцатилетняя Элисон Спрингер из Саутвилла и тяжело пострадали еще три подростка, отправленные в больницу Нью-Брэдфорда. Полиция штата утверждает, что автомобили участвовали в импровизированных гонках.

Нет никакого прогресса в проводящейся по всему штату охоте за двумя грабителями, которые застрелили Томаса Ф. Хауленда и похитили жалованье, предназначенное для сотрудников компании «Ацтек». «Я уверен, — заявил полковник Даг Пирс из полиции штата, — что преступники перебрались в один из соседних штатов, власти которых уже предупреждены».

— Ха-ха! — усмехнулся Фуриа. — Слышал это, Хинч?

— Ну и что? — буркнул Хинч. — Бабок у нас все равно нет.

«А теперь новости повеселее, — продолжал саксофонный тембр. — Еще одно таинственное происшествие в Нью-Брэдфорде едва не заставило шефа полиции Джона Секко и его департамент подумать, что город захлестнула волна преступности.

Двенадцатилетний мальчик по имени Уилли, который развозит Нью-Брэдфордскую „Таймс-пресс“ в районе Холма Любовников, сегодня утром явился в полицейское управление сообщить о преступлении. Уилли заявил, что в четверг во второй половине дня, когда он развозил газеты на велосипеде в верхнем конце Олд-Брэдфорд-роуд, он видел, как — я цитирую — „низенький костлявый тип с чем-то вроде чулка на голове пробрался в один из домов“. Уилли быстро спрятался за кустом рододендрона и стал наблюдать. По его словам, человек вскоре вышел из дома с маленькой черной сумкой, которой у него не было, когда он туда входил…»

— Что за черт! — Хинч выпрямился.

— Заткнись! — прошипел Фуриа. — Давай послушаем.

«…снял чулок и зашагал вниз по дороге. Уилли последовал за ним и видел, как он свернул к Холму Любовников и направился к центру города».

Хинч смотрел на Фуриа, разинув рот. Фуриа вскочил с дивана и уставился на радио.

«Из-за близорукости Уилли не смог дать точное описание таинственного незнакомца. Шеф Секко усомнился в достоверности истории, так как в четверг не поступало никаких заявлений о краже со взломом, а Уилли пользуется репутацией подростка с чрезмерно развитым воображением. Тем не менее шеф послал полицейского Харри Ролсона на Олд-Брэдфорд-роуд вместе с мальчиком, который показал дом, куда проник незнакомец. Это оказался дом полицейского Уэсли Мелоуна из департамента полиции Нью-Брэдфорда. Полицейский Мелоун, который несколько дней был в отгуле, заявил, что ни он, ни миссис Мелоун не принимали в четверг никаких посетителей и что в доме ничего не пропало. Миссис Мелоун это подтвердила, добавив, что у них никогда не было маленькой черной сумки. „Уилли перепутал дом, — сказал Мелоун своему коллеге, — или просто начитался детективных историй“. Проверка других домов на Олд-Брэдфорд-роуд также не обнаружила подтверждений рассказа Уилли, которого отправили домой после нотации, прочитанной шефом Секко.

Завтра в два часа дня в церкви Христа в Стоунитауне состоится заупокойная служба по…»

Фуриа выключил радио. Повернувшись, он увидел Голди, стоящую в дверях кухни.

— Что все это значит? — спросила она.

— Ничего! — рявкнул Фуриа.

— В четверг во второй половине дня… — медленно произнес Хинч. — Низенький костлявый тип… Будь я проклят! Выходит, этот легавый и его старуха говорили правду!

— Не пяльтесь на меня! — взвизгнул Фуриа. — Это был не я! Я торчал в хижине. У меня даже машины не было — как я мог попасть в город?

— Костлявый тип тоже был без машины, — заметил Хинч. — Уилли сказал, что он шел пешком.

— Значит, это кто-то из местных, — заявила Голди, — как и говорил Мелоун. В мире полным-полно низеньких костлявых типов. По-моему, Фур, это конец. Почему бы нам не признать, что дело не выгорело?

— Нет, — сказал Фуриа.

— Как, по-твоему, Мелоун вернет деньги, если он даже не знает, кто их взял?

— Это его проблема!

— Ты мог добраться в город пешком, — сказал Хинч. — Это не так далеко. Я легко прошагал до хижины в ту ночь, когда мы забрали, девчонку.

— Тогда, может, это был ты?

— Разве я низенький и костлявый? Да и вообще, Фур, я бы так не поступил.

— А я бы поступил?

Хинч не ответил. Он смотрел в пустой стакан, сдвинув брови.

— По крайней мере, Мелоун и его жена не настучали — ты здорово их напугал, — сказала Голди, почесывая руку. — Мясо скоро будет готово. Фур. Жаль, нет картошки. Или ты другие овощи предпочитаешь?

Фуриа сообщил ей, куда она может засунуть свои овощи.

— И все-таки мне кажется бесполезным торчать здесь, — продолжала Голди. — Особенно теперь, когда мы знаем, что кто-то украл деньги. Мы могли бы грабануть где-нибудь банк, Фур, и отхватить настоящий куш, а не жалкие двадцать четыре штуки.

— Как ты думаешь, Хинч? — внезапно осведомился Фуриа.

Хинч вскинул голову.

— По-твоему, мы должны убраться отсюда, как предлагает Голди?

Хинч медленно поднялся. Голди бросила взгляд на его лицо и шагнула назад в кухню.

— Я думаю, — сказал Хинч, — что собираюсь еще выпить.

Весь субботний вечер Фуриа нервничал, поглядывая на Хинча, развалившегося в своем углу.

Фуриа сунул правую руку под пиджак, как Наполеон, но не мечтал о завоеваниях новых миров, а хотел на всякий случай держать руку поближе к кобуре с кольтом — по крайней мере, так считала Голди. «И зачем я только связалась с этими придурками? — думала она. — Будь осторожна, девочка, это может плохо кончиться».