Я-1 - [24]

Уже через пару дней Саша позвал меня в какой-то клуб на концерт некоего коллектива со смешным названием «Пакаvа ить», в котором, собственно, и играли «клёвые ребята-духовики». Всё честно: саксофон, тромбон да туба. Я подумал, а почему нет, и сел «трудиться». Я сразу решил, что к трём «дудкам» надо добавить виолончель, бас-гитару и баритон Максима Горелика. Ещё я решил, что в этом проекте принципиально не должно быть никаких ударных при том, что музыка должна быть максимально ритмичной. Уж очень хотелось мне так изъебнуться, чтобы безо всяких барабанов драйва было столько, чтоб уши лопались, и ноги сами в ломаную пляску пускались. Но поскольку всем известно, что духовики отродясь не умеют играть ритмично, а зачастую и чисто, я и решил ввести бас-гитару в лице Вовы Афанасьева, да ещё добавить к нему себя в лице фортепиано, ибо чувство ритма у нас обоих мало того, что хорошее, так тогда ещё было и одинаковое.

И уже к концу апреля я впервые за последние два года испытал весьма насыщенное так называемое грёбаное творческое удовлетворение.

Первая композиция называлась так же, как и первый отечественный танк — «Борец за свободу товарищ Ленин». И таким вот образом, заново обретая себя самого как, ёбтыть, Творца, к концу июня я в довольно приятных, ибо многое уже забылось, муках творчества родил девять вещиц, то бишь вокально-инструментальных пьесок.

Но тут игра плохая вышла, как будто кто вогнал ей дышло (простите за цитату). Эта «Пакаvа ить» поехала в эту куриную Европку подзаработать бабасиков на поприще уличных музыкантов и на неопределённое время там осела.

Что было делать? Ведь я только-только вошёл в привычный и некогда горячо любимый мной ритм жизни — и тут снова облом! Несколько дней или недель, не помню, меня изощрённо насиловал образовавшийся в моей жизни вакуум. Ровно-таки в июне я свалил из «Независимой газеты», и теперь мне было реально нечем заняться. Пить каждый день водку я в то время ещё не умел, и поэтому тосковал всей душой.

Но тут случилось нечто необычайное. После двух лет практически безупречной службы в какой-то юридической конторе Свету уволили с формулировкой чуть ли не «за несоответствие занимаемой должности». Более того, бедной девочке, насколько я помню, пришлось даже занимать приличную сумму, чтобы возместить какой-то там материальный ущерб.

В день своего увольнения Света купила на последние деньги бутылку водки, надела свои смешные шортики, повязала на голове бандану, включила на полную громкость музыку и принялась прыгать на кровати. При этом, я полагаю, амплитуда её прыжков возрастала с каждой новой рюмкой. Света становилась всё пьянее и пьянее, и прыгала всё выше и выше, пока не допрыгалась до следующей внутренней сентенции: «Да пошли они на хуй, тупые уроды! Да мне вообще до пизды вся эта их ебучая юриспруденция! Да хуй с вами, мудаками! Да я вообще охуенная певица!» И, надо сказать, это правда. Света — охуенная певица.

Через пару дней мы с ней созвонились. Не знаю, кто из нас был ловцом, а кто зверем, но друг на друга мы повелись. Мы встретились, потусовались, попили пива, и я почувствовал, что снова пришло время собирать «Новые праздники». Вообще, вероятно, есть только две ипостаси времени: время собирать «Новые праздники» и время их распускать.

И я снова сел «трудиться» уже над новыми аранжировками всё тех же старых песен о главном. И опять меня изощрённо насиловала моя собственная природа, но уже в лице ебучего дуализма моей натуры. Поскольку, время от времени, я всё-таки занимался и «Другим оркестром», то мои взгляды на жизнь также чередовались по несколько раз в день. Когда я делал «Новые праздники», мне казалось, что всё-таки милые добрые песни, которые просто развлекают и более ничего от слушателя не требуют — это самое лучшее, что только может быть в музыке. Это правильно, взросло и ласково. Но… стоило мне загрузить в секвенсер файл с пьесой «Другого оркестра», дабы начать работу уже другого рода, как мне начинало казаться нечто совершенно обратное, хотя и столь же искренне: песенки — это конечно замечательно, но истина-то не продаётся! И самой лучшей является та музыка, которая заставляет задуматься, а если повезёт, то и охуеть от неё. И так до бесконечности. Короче, я — урод.

Тем не менее, к середине девяносто девятого августа я завершил подготовительные работы по, если можно так выразиться, «переформатированию» песен «Новых праздников». Основной идеей этого «переформатирования» было существенное упрощение аранжировок и акцент именно на ограниченный контингент живых музыкантов. Я исключил все свои трогательные «скрипочки», къебенизировал все диковинные электронные звучки, а кое-где и вовсе изменил ритмическую фактуру. Я вознамерился сделать принципиально клубный проект ala «Зэ Битлз»: бас, барабаны (никакой мудацкой перкуссии), одна гитара (никаких мудацких соло типа плаксивого Гарри Мура или ебанько Стива Вэя) да клавишки (исключительно органчики).

То есть хотелось упразднить танки, авиацию, артиллерию и иже с ней флот, и создать универсальную «тачанку с юга».

Так мы снова стали репетировать. А ведь ещё полгода назад все мы были убеждены, что «Новые праздники» закончились навсегда.