XXS - [4]
Воскресенье, 4 февраля 1996
Всего 39,8 килограмма! Такое чувство, что я больше уже не живу. За все выходные я ни разу не вышла из дому и даже не подняла жалюзи. Обрушила на себя град из всех имевшихся у меня кассет с депрессивной музыкой, что еще больше ухудшило мое настроение. Апофеозом последних двух дней стало неожиданное появление у нас под дверью Амелии, Никки, Майка и Даниэля. К счастью, отца дома не было. Парни тут же захотели выйти на балкон покурить. Супер, подумала я, но что оставалось делать — не выбрасывать же их на улицу! Я еще ни разу не курила марихуану, хотя они постоянно пытаются меня уговорить. Сигареты я пару раз пробовала, но мне кажется, что это пустая трата времени и денег. От них никакого
кайфа. Поэтому я не курю. Вчера меня никто >Не собирался уговаривать курить марихуану, а та>к как мне было все равно, я попробовала. Сразу же ч все стало так интересно, что мне отдали всю сигарету. Боже, как я набралась! Мне казалось, J что у нас ужасно весело, и я все время хихикала. Ребята сидели у меня до тех пор, пока не услышали шум отцовской машины. А потом все перешли к Никки, только я нет. У меня не осталось ни желания, ни сил что-то делать. Я снова заперлась в своей комнате, снова слушала свой любимый хип-хоп и выяснила, что у меня появились волосы на спине. Вот гадость! Оказывается, я вся покрылась волосами. Откуда они только берутся?! От этого мне и правда как-то не по себе. Надеюсь, это не какая-нибудь страшная болезнь.
Понедельник, 19 февраля 1996
Уже две недели я в окружной больнице в Д. На самом деле мне нельзя вести дневник, потому что мне предписан абсолютный покой, но кому какое дело? Хорошо хоть, что вчера — через тринадцать дней! — меня отсоединили от зонда. Они снова довели меня до отвратительных 44 килограммов. Док говорит, что у меня Anorexia nervosa, это то же самое, что истощение.
Когда я разжирею до 45 килограммов, мне разрешат вставать. С 46 килограммами меня выпустят.
Теперь я даже знаю, откуда так много волос! Док объяснил мне. что это естественная защитная реакция организма в тех случаях, если очень быстро падает вес. Когда я потолстею, они исчезнут.
Сегодня в обед ко мне приходили Амелия, Никки и Майк. Они даже принесли мне подарок. А еще были девчонки с баскетбола. Мой отец, с тех пор как я здесь, навещал меня пять раз, а в последний раз даже сказал, что он по мне скучает. С ума сойти! На самом деле ничего удивительного в этом нет: если бы моя домработница заболела, я бы тоже начала по ней скучать.
Матушка до сих пор не появлялась. Бррр...
Вторник, 20 февраля 1996
Снова идет снег. Мне кажется, что он никогда не прекратится.
Со вчерашнего дня мне дают нормальную еду. Вкус отвратительный. Наш санитар Хольгер должен следить, чтобы я все съедала и ничего не прятала. Но он еще молодой и неопытный, где ему догадаться о моих трюках! Например, я засунула в рот весь десерт и сделала вид что хочу спать. Хольгер тут же испарился, а я выплю>Ну>Ла всё обратно. Сегодня утром я весила 44,3 кило, грамма. Я все время делаю вид, что очень хочу прибавить в весе, все время послушно ем, чтобы как можно быстрее выбраться отсюда. На самом ' деле здесь ужасно скучно, а моя новая соседка по палате — старуха лет восьмидесяти, которая до сих пор не въехала, что рядом с ней существую я.
Вообще-то я должна лежать в детском отделении, но оно переполнено. Поэтому я оказалась здесь. Я ничего не имею против стариков, но этот экземпляр со мной по соседству слегка не в себе: в прошлую ночь она сорок восемь раз звала какую-то Мануэлу, которой здесь нет. После девятнадцатого раза я позвала сестру, потом пять минут было тихо. Но только я начала засыпать, снова раздалось: «Мануээээээээла! Мануэээээээ- ээла!» После тридцать третьего раза нервы у меня не выдержали. Я снова позвала сестру, которая успокоила старуху. Потом она еще пятнадцать раз покричала Мануэлу и наконец заснула. А у меня, конечно же, ничего не получилось. Всю ночь не сомкнула глаз. Хотя дело не столько в Мануэле, сколько во мне самой. В голове все время крутились какие-то глупые мысли, от них прямо череп распирало.
Вторник, 27 февраля 1996
С пятницы я снова дома. На самой деле уже два дня назад мне нужно было идти в школу, но я решила, что с этим успеется. В школе мне бы наверняка пришлось отвечать на тысячи дурацких вопросов. «Что с тобой было?» и тому подобное. А мне это совсем не в тему. Отцу поручили взвешивать меня каждый день перед завтраком. До сих пор он послушно выполнял свое обязательство. До него не доходит, что утром перед взвешиванием я выпиваю ровно столько воды, чтобы получить свой минимально допустимый вес (и желудочные спазмы!). И у него не хватает ума понять, что, когда он возвращается к себе в кровать и дрыхнет, я, конечно же, не сажусь завтракать. В больнице мне сказали, что теперь отец каждое утро будет готовить мне завтрак и составит мне компанию, чтобы мне не было одиноко. Но для него это, наверное, слишком тяжелая работа. Лучше уж он еще поспит.
Я боюсь нового обследования. Надеюсь, они ничего не заметят.
Сегодня меня навестила Амелия, мы катались на лошадях. Она считает, что теперь должна обо мне заботиться. Я ей объяснила, что теперь уже совершенно здорова и нет причины так обо мне переживать. Волей-неволей ей пришлось это проглотить.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.