XXI каменный век - [4]
— Получи, исчадье Апопа! — крикнул Атум Ар и всадил стрелу в горло. Вождь кашлянул чёрной кровью, казалось, его Ах покидает тело, но острый камень сорвался из пращи и ударил под шлем — в лоб египетскому военачальнику. Только тогда вождь рухнул и испустил дух.
— Повелитель очнулся! Да живёт вечно Асет Мосе Атум Ар!
Верховный жрец лежал в походной палатке на дощатом ложе.
— Я ещё жив? — тихо произнёс жрец.
— О да, да, вы живы, о великий! — Номарх Мемфиса, предводитель воинства Маат, склонился над ним.
— Сколько мы перебили дикарей?
— Больше десяти тысяч! Но ночью они выкрали большинство своих мертвецов из-под носа наших лучников.
— Сколько бесстрашных воинов Та-Кем пало в последней битве?
— Триста из воинства Атума и двести шестьдесят из воинства Маат.
— Нас стало на треть меньше, а дикарям нет конца — мы побили около десяти тысяч в первой битве и много больше во второй. Сохранили ли вы пленных?
— Две с половиной тысячи — пять сотен погибли от копий соплеменников! Остальные высекают в скалах гробницы для павших.
— А вожди?
— Семь их голов выставлены на пиках вокруг нашего лагеря!
Военачальник почувствовал, что у него отнялась левая половина тела.
— Ра Ха Мер! Осирис зовёт меня в своё царство. Слушай! В этих горах наши воинства подобны льву, отбивающемуся от сотни гиен. И пусть лев разорвёт половину из них — он всё равно погибнет. Мы перебили их вождей. Теперь дикари будут меньше досаждать Маат Ха Ра Серу. Возвращайтесь домой, через Мёртвую пустыню, через Двуречье. Продайте рабов шумерам. Они достаточно жестоки, чтоб укротить дикарский нрав. И никогда больше не заходите в эти горы, где живут эти двуногие чудовища! Если Маат Ха Ра Сер снова попросит помощи — перебросьте войска морем. Так и передай Великому Фараону Мисер Херу Хотепу! Передай, что я погиб во имя его славы. Когда Ка покинет бренное моё тело, погребите меня в самой глубокой пещере, откуда мы выбили дикарей огнём и стрелами. И заложите вход камнем. У нас хватит золота? Живы ли мастера? Я хочу упокоиться там, где снискал бессмертную славу!
Верховный жрец Атума испустил последний вздох и уронил голову на бок. Из уха потекла кровь.
Форму саркофага выдолбили в камне. Холодным золотым расплавом медленно заливали днище, потом вязкая масса потекла по будущим стенкам. В заготовку вылили несколько бочек ледяной воды из ручья. Форма застыла и уменьшилась, десять воинов аккуратно вынули её и поставили на землю. Мастера шлифовали поверхность, а самые искусные из них делали крышку и лицевую маску. 40 золотых наконечников копий и 25 мечей пустили в переплавку, но знать не жалела дорогого оружия для своего повелителя и героя.
Бальзамировщикам пришлось сложнее — благовонных масел было очень мало. Они вынули внутренности, пересыпали их солью и поместили в сосуд с асфальтом. Тело Верховного жреца промыли пальмовым вином. Жрец Анубиса аккуратно вскрыл сонную артерию, поместил туда гибкое перо павлина, обрезал его конец, немного втянул воздух — и кровь предводителя египтян стала медленно проливаться на землю. Когда струйка иссякла, жрец Анубиса распустил в бочонке пальмового вина несколько горстей соли и заставил солдата набирать неприятную смесь в рот и вдувать в артерию Осириса. Изнутри внутренности пропитали асфальтом. Льняных бинтов не было, и умершего положили в саркофаг в его же парадной одежде. Золотой саркофаг поместили внутрь деревянного, на котором резчики высекли заупокойные письмена. Одну из стен пещеры отполировали, и высекли на ней картуши Фараона и умершего, а так же — последнее восхваление — молитву. Гробницу заложили камнем и обмазали скальной глиной.
Воинства двинулись в обратный путь, гоня перед собой тысячи пленных, они не проиграли ни одной битвы, но и не сумели одержать победы. Воистину — эти дикари были исчадьями Апопа!
Окрестности Кандагара, 1987
Нужно было вызывать вертушку. Десант закрепился в пещере, но из зелёнки в долине наступали 40–50 духов. Порошин боялся не за себя, а за богатейший клад, посему, отчаянно орал в микрофон рации, вызывая «двадцатьчетверку», и, если можно — «пчёлку» с подкреплением.
Владимир попросил загрузить грузовую кабину Ми-24В «по самую крышу» — солдатики принесли лёгкую и мощную пехотную «сорокопятку», миномёт, НСВ, КПВ и АГС-17 с боекомплектами. Загрузили три «Шмеля», ПТУР и ящик с ракетами для РПГ-7. Подвесив под крылья всего два блока и пару ПТУР, тяжёлый, но изящный вертолёт взмыл в воздух.
Порошин продолжал кричать по рации, требуя ещё и врачей, неосторожно обмолвившись, что у него один трёхсотый. Максимка пришёл в ярость, вскинул «Шмель» на здоровое плечо, выкрикнув:
— Я тебя самого на двухсотого оформлю!
Это позабавило Василия. Сержант Максим Серёгин был любимчиком их отделения. И хотя он был младше по званию только самого Порошина, и старшина Миша и даже рядовые-срочники опекали его как маленького. Хрупкий и худощавый очкарик, закончивший физтех с красным дипломом, выучился на «военке» на передового авианаводчика. Собственно, какие черти занесли его в Афган? Всего месяц Максимке остался до старшего сержанта. До лейтенанта — ещё три. И тогда он улетит в Союз, наверняка со «звездой», где будет работать на каком-то из «ящиков». Но в Афган он поросился сам, а ПАНы были ой как нужны. Так он и попал в состав их отделения, быстро заработав кличку Лазерный Макс, которой очень гордился. Когда «крокодил» или «пчёлка» в сумерках высаживала их отделение неподалёку от душманской пещеры-склада с узким — едва человек протиснется — устьем, Максимка клал на плечо тяжёлый подсветчик с прицелом ночного видения, а, через несколько секунд, тяжёлая лазерная Х-25, пущенная с 15–20 километров с борта Ми-24 или Су-25 залетала точно в узкое устье пещеры. Взрыв сотрясал землю, и полсотни духов со всем их оружием оказывались погребёнными заживо. Сколько раз Макс засаживал с трёх кило ПТУР с термобарической головкой в амбразуру дувала, с противотанковой пушкой, бившей по нашей броне. Он был асом, да и РПГ и «Шмелём» владел не хуже. Порошину было жаль отпускать Макса, но ему хотелось, чтобы хрупкий очкарик поскорее убрался с этой проклятой Богом земли. А пока Максим рвался в бой, и это нравилось Порошину. Он был бы не прочь поработать под началом такого лейтенанта. Василий смотрел в бинокль — он ошибся — не 40–50, больше шестидесяти духов наступали на них из зелёнки.
Он был самонадеян, покоритель Ойкумены, Искандер Зулькарнейн, Искандер Двурогий, Проклинаемый людьми. Он шел от победы к победе, и никто из живущих ныне не мог остановить тяжелую поступь великого завоевателя. В неумеренной гордыне своей он назвал себя сыном Бога, не зная, что жизнь человеческая - лишь былинка в руках Всевышнего, суд же Его суров, но справедлив, и по силам каждому Он даст испытания. Не в этом времени, так в ином. Ибо нет у времени начала и конца. И тогда в битве не на жизнь, а на смерть сойдутся два величайших полководца, разделенные тысячей лет.
…Он был самонадеян, покоритель Ойкумены, Искандер Зулькарнейн, Искандер Двурогий, Проклинаемый людьми. Он шел от победы к победе, и никто из живущих ныне не мог остановить тяжелую поступь великого завоевателя. В неумеренной гордыне своей он назвал себя сыном Бога, не зная, что жизнь человеческая — лишь былинка в руках Всевышнего, суд же Его суров, но справедлив, и по силам каждому Он даст испытания. Не в этом времени, так в ином. Ибо нет у времени начала и конца. И тогда в битве не на жизнь, а на смерть сойдутся два величайших полководца, разделенные тысячей лет: Александр Македонский против Тутмоса III. На это раз обложку делал не я.
…Он был самонадеян, покоритель Ойкумены, Искандер Зулькарнейн, Искандер Двурогий, Проклинаемый людьми. Он шел от победы к победе, и никто из живущих ныне не мог остановить тяжелую поступь великого завоевателя. В неумеренной гордыне своей он назвал себя сыном Бога, не зная, что жизнь человеческая — лишь былинка в руках Всевышнего, суд же Его суров, но справедлив, и по силам каждому Он даст испытания. Не в этом времени, так в ином. Ибо нет у времени начала и конца. И тогда в битве не на жизнь, а на смерть сойдутся два величайших полководца, разделенные тысячей лет: Александр Македонский против Тутмоса III.Прошу поддержать совместные проекты! Яндекс-кошелёк: 410013817576396.
Уже десятилетие благословенной богами Черной Землей правит величайший из великих — фараон Маат-Ка-Ра, до возложения на себя Двойной короны именовавшийся правительницей Хат-Шебсут. Но взрослеет соправитель Тути-Мосе, фараон Мен-Хепер-Ра, и никакие путы не удержат взлёт молодого сокола-Гора…
Что, если миф о смерти и воскрешении Осириса, об Исиде и Горе не только древняя сказка? Что, если когда-то в Египте жили наделенные великой силой Богоравные Усер, Асет, Хору и не только они?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Одно из самых известных произведений классика английской литературы Роберта Л. Стивенсона.
Выдающийся бельгийский писатель Жан Рэй (настоящее имя — Раймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964) писал на французском и на нидерландском, используя, помимо основного, еще несколько псевдонимов. Как Жан Рэй он стал известен в качестве автора множества мистических и фантастических романов и новелл, как Гарри Диксон — в качестве автора чисто детективного жанра; наконец, именем «Джон Фландерс» он подписывал романтические, полные приключений романы и рассказы о море. Исследователи творчества Жана Рэя отмечают что мир моря занимает значительное место среди его главных тем: «У него за горизонтом всегда находится какой-нибудь странный остров, туманный порт или моряки, стремящиеся забыть связанное с ними волшебство в заполненных табачным дымом кабаках».
Однажды утром древлянский парень Берест обнаружил на свежей могиле киевского князя Игоря десятки тел – то княгиня Ольга начала мстить убийцам мужа. Одним из первых нанес удар по земле древлян юный Лют, сын воеводы Свенельда. Потеряв всех родных, Берест вознамерился отомстить ему. Не раз еще в сражениях Древлянской войны пересекутся пути двух непримиримых противников – в борьбе за победу и за обладание мечом покойного Игоря, который жаждет заполучить его сын и наследник Святослав.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.
В историко-приключенческих произведениях В. Н. Балязина, написанных для детей старшего возраста, в увлекательной форме рассказывается о необыкновенных приключениях и путешествиях. Судьба забрасывает героев в различные части мира, их перипетии описываются на фоне конкретных исторических событий.
Повести известной английской писательницы, посвященные истории Англии. Первая повесть переносит читателя в бронзовый век, вторая - во второй век нашей эры. В обеих повестях, написанных живым, увлекательным языком, необыкновенно ярко и точно показаны нравы и обычаи тех далеких времен.