XX век как жизнь. Воспоминания - [47]
Потом был Пхеньян. В основном — на холостом ходу. Все корейские яйца давно лежали в китайской корзине. «Сопровождающим лицам» самостоятельно гулять по городу не разрешалось. Оставалось пить в резиденции женьшеневую водку и закусывать ее острой и ароматной капустой кимчи. Прелесть что за капуста!
Последняя остановка перед Москвой — Владивосток. В кабинете командующего Тихоокеанским флотом огромная карта. Тихий океан. Адмирал докладывает обстановку. Везде, куда стоит смотреть, советские корабли и подводные лодки. А рядом — американские. Но от этого ни в Америке, ни в Советском Союзе не прибавляется счастья…
Впоследствии мне приходилось много и плотно заниматься Вьетнамом. Исходный пункт моего подхода, который я настойчиво втолковывал начальству, состоял в том, чтобы не рассматривать мировую обстановку сквозь призму вьетнамских событий. Наоборот. Важно было конфликт во Вьетнаме видеть на фоне общего течения мировых дел. А на таком фоне развитие советско-американских отношений, несомненно, приоритетнее отношений с Вьетнамом. Не всегда и не все со мной соглашались.
Experimentum erutis история поставила в мае 1972 года. Визит президента США Никсона должен был начаться 22 мая. Однако 8 мая Никсон приказал заминировать подходы к вьетнамским портам. Усилились бомбежки Хайфона. В общей неразберихе погибли несколько советских моряков. Политбюро колебалось. И все-таки президент США появился в Москве в назначенный срок.
Интересам Советского Союза, доказывал я, «категорически противопоказаны всякие внешнеполитические эксцессы. Главное для нас (и для мирового революционного движения) — проблемы экономики. Надо соразмерять политические решения с реальными экономическими и политическими возможностями и отказаться от мысли, будто мы должны всюду активно вмешиваться в ход событий. Если Советский Союз будет проигрывать экономическое соревнование с Соединенными Штатами, падение нашего авторитета и влияния не смогут предотвратить никакие воинственные и революционные заявления».
И, возвращаясь во Вьетнам. «Не нужно гипнотизировать себя рассуждениями о том, что американцы-де ждут не дождутся, чтобы сбросить на нас атомную бомбу. Точно так же не нужно создавать иллюзию, что мы будем воевать из-за Вьетнама. Государственные интересы СССР требуют поисков не военного (именно на это толкают нас китайцы), а политического решения международных проблем. Это касается и Вьетнама, и других аналогичных проблем, которые неизбежно будут возникать в будущем».
К середине 1966 года внутри советского руководства стало вызревать намерение топнуть ногой, припугнуть американцев, поставить их на место. Уж больно они активизировались во Вьетнаме. Предлагалось учинить разговор по «красному телефону», отозвать посла из Вашингтона, организовать военные учения на Дальнем Востоке и т. п. Пишу бумагу Андропову для возможной дискуссии на политбюро.
«Совокупность предлагаемых мероприятий могла бы иметь смысл только в двух случаях:
а) если мы готовы начать войну с Соединенными Штатами Америки и
б) если хоть мы и не готовы воевать, но американцы верят в нашу готовность начать военные действия против США.
Однако ни одно из этих условий не имеет места. Мы не готовы (точнее — не должны) воевать с американцами из-за вьетнамских событий. И американцы прекрасно это понимают.
В таком случае намечаемые мероприятия, если подходить к ним не с сиюминутной точки зрения, а с точки зрения хотя бы ближайшей перспективы, и если рассматривать их не только как пропагандистскую кампанию, а как элемент советской политики, действуют не в нашу пользу.
На фоне многочисленных заявлений, протестов, митингов, да еще и с участием членов политбюро, все отчетливее будет выступать неспособность СССР оказать реальное воздействие на ход событий во Вьетнаме.
На фоне таких мероприятий, как разговор по „красному телефону“, отзыв посла из Вашингтона, военные учения на Дальнем Востоке и т. д., представляющих по существу политический блеф (а американцы понимают это даже лучше, чем мы сами), более контрастным станет отсутствие реальных шагов для сдерживания американской агрессии.
Таким образом, ни эскалация пропаганды, ни эскалация политических блефов не могут оказать сдерживающее влияние на эскалацию войны во Вьетнаме.
Я уже не говорю о том, что предлагаемая программа полностью соответствует намерениям Пекина, делающего ставку на резкое ухудшение советско-американских отношений, рост международной напряженности и появление в связи с этим внутренних трудностей в Советском Союзе.
Наша политика во вьетнамском вопросе должна определяться не пропагандистскими соображениями, не стремлением доказать нашу „революционность“, а реальной оценкой сложившейся ситуации и государственными интересами Советского Союза.
Еще в самом начале активных военных действий во Вьетнаме было понятно, что вьетнамский кризис невозможно разрешить военным путем и что втягивание Советского Союза в это дело ни к чему хорошему не приведет. Нынешние события еще и еще раз подтверждают этот вывод. Поэтому главные наши усилия (вплоть до прямого политического давления на Ханой) должны быть направлены на то, чтобы посадить вьетнамцев за стол переговоров.
От издателя `Я замечаю, что любые воспоминания о чем-то всегда оказываются воспоминаниями о самом себе. А вспоминать себя, да еще связно, толково, без выпячивания собственной `удивительной личности` — практически невозможно. И тут дело вовсе не в скромности или, наоборот, нескромности автора, а в том, что он волей-неволей обязательно становится неким судьей, высшей инстанцией, которая начинает давать оценки людям, событиям, поступкам. Все равно мир (тот, прошлый, давешний) становится искаженным, так или иначе выдуманным.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Генерал-лейтенант Леонид Владимирович Шебаршин за 29 лет службы прошел путь от оперуполномоченного до начальника советской внешней разведки. Он был очевидцем губительной «перестройки». Эта книга стала итогом длительного, вдумчивого размышления об особенностях профессии разведчика вообще и советского в частности, о сути разведки как таковой, не сегодня и не вчера. Книга писалась автором всю жизнь. В ней нашли место дневниковые записи, зарисовки из путевых блокнотов о Пакистане, Индии, Иране, Афганистане.
Зоя Богуславская – прозаик, драматург, автор многих культурных проектов, создатель премии «Триумф», муза поэта Андрея Вознесенского. Она встречалась со многими талантливыми людьми ХХ века, много писала и о своих друзьях-товарищах. Огромную популярность имели ее знаме – нитые эссе «Барышников и Лайза. Миннелли и Миша», «Время Любимова и Высоцкий», воспоминания о встречах с Марком Шагалом, Брижит Бардо, Аркадием Райкиным и многими другими.
Книга прославленного советского военачальника дважды Героя Советского Союза Маршала Советского Союза Василия Ивановича Чуйкова посвящена в основном боевому пути 62-й армии, преобразованной после Сталинградской битвы в 8-ю гвардейскую, которая вместе с другими войсками отстояла от врага Сталинград, участвовала в освобождении Донбасса, Запорожья, Одессы, форсировала Вислу, Одер и закончила свой боевой путь штурмом Берлина. В своих воспоминаниях автор опирался на документы той поры, а также многочисленные свидетельства очевидцев и участников боевых действий.
В 70–80-х годах прошлого столетия одно только упоминание имени Владимира Калиниченко приводило в трепет секретарей обкомов, министров и членов политбюро. В то время Владимир Иванович работал важняком – так называли в народе следователей по особо важным делам при генеральном прокуроре СССР. Кредо Калиниченко: «Закон – священная корова». Он решал сложнейшие головоломки, был человеком бесстрашным и абсолютно невосприимчивым к лести. Дослужившись до генерала, в 1991 году Калиниченко уволился из прокуратуры по собственному желанию.