XV легион - [40]

В основе всех этих событий лежали экономические причины. Рано или поздно должна была вновь разгореться борьба за караванные дороги, которые на огромные расстояния находились в руках парфянских царей. Пошлинные тарифы были очень высокими. Торговля империи несла ущерб. Надо было заставить Артабана, который царствовал в то время в Парфии, колеблемой смутами и раздираемой раздорами правителей провинций – сатрапов, продажных, распущенных и мало пригодных к управлению своими народами, подписать новый, более выгодный для Рима договор. Идеальным разрешением вопроса был бы полный разгром Парфии, чтобы Рим мог вести непосредственные сношения с Индией, в товарах которой так нуждалась империя. Об этом прожужжали все уши августу в Антиохии, соблазняя его подвигами, подобными тем, что совершил на сем пути Александр. Но сначала Каракалла попытался уладить все мирным путем и просил у царя Артабана руки одной из его дочерей. Все здесь перемешалось – экономика, караванные тарифы, мечты об Индии, сластолюбивое желание вкусить любовь варварской принцессы. Артабан отказал: слишком чудовищным казался царю жених, о кровосмесительстве которого вести дошли до столицы Парфии – Ктезифона. Тогда оставалось только разрешить вопрос с оружием в руках. Армия была двинута форсированными маршами и в глубокой тайне из Эдессы в Безабду на берегу Тигра, где кончалась римская дорога Безабда – Антиохия. Марш был рискованным, и при некоторой ловкости неприятель всегда мог нанести удар по коммуникационный путям, например, на Эдессу, что отрезало бы армию от антиохийской базы. Адвент настоял на том, чтобы в Сингаре был образован охранительный отряд и оставлен легион в Данабе, а также все гарнизоны в городах на Евфрате.

Август занимал скромный дом, принадлежавший какому-то богатому жителю, владельцу соседних виноградников. Дом был построен в эллинском вкусе, с двориком, окруженным колоннадой, но помещения, кроме одной большой залы, где для императора устроили опочивальню и столовую, были маленькие и тесные. Дом стоял на солнцепеке, на холме, на склонах которого были посажены лозы. Городок был расположен ниже, у самой караванной дороги, где стали временным лагерем легионы. Впереди, миллиях в трех, протекал Тигр, не широкий в этих местах, а за ним голубели на горизонте Адиабенские горы.

Все утро Каракалла занимался делами, принимал доклады легатов, писал письма: одно Юлии Домне, другое Макретиану, в Рим. Кроме того, он подписал, почти не читая, несколько писем, каллиграфически переписанных с черновиков Макрина, префекта претории. Потом подошел к окну, смотрел на Тигр, на голубеющие за ним горы. В то утро желудок не беспокоил, не тошнило, голова работала ясно и точно.

Сегодня вечером был назначен военный совет, и надо было приготовиться, набросать хотя бы в общих чертах план, который он хотел предложить легатам.

За окном росла олива, так близко, что он мог, протянув руку из окна, сорвать листок. По листку полз нежно-зеленый червячок с черной головкой. Беззащитность, беспомощность гусеницы почему-то поразили августа. Ведь стоило ему захотеть раздавить ее ногой, и ничего от нее не осталось бы, кроме грязного пятна на полу. Есть все-таки разница между ним, господином мира, и этим жалким червяком?

Вечером, в назначенный час явились легаты и префекты легионов, префект претория Марк Опеллий Макрин, Квинт Коклатин Адвент, который должен был ведать военными операциями, меморий Гельвий Пертинакс. Среди приглашенных были и Цессий Лонг и Корнелин. Оба не без волнения явились в дом, в котором обитал император, и, согласно правилам, отдали свои мечи трибуну претория, начальнику стражи. Император вышел из другой двери в одной тунике красного цвета, с лавровым венком на голове. Все почтительно склонились.

Император сел в кресло и движением руки пригласил присутствующих занять места на скамьях, поставленных у стен.

– Друзья, – сказал он, – я собрал вас сегодня, чтобы посоветоваться с вами по поводу предстоящего похода. Мы уже говорили с Адвентом. Адвент, изложи наш план!

Адвент, старый, поседевший в сражениях солдат, встал и развернул свиток. Откашлявшись, он начал:

– Августу угодно было пожелать, чтобы войну начать без объявления, совершив внезапное нападение на парфянскую территорию. Так как на пути в Парфию лежит сильно укрепленная крепость Арбела, то военные операции надо начать штурмом этой крепости, памятуя о том, что при внезапности нападения всегда можно рассчитывать на легкую удачу. Впрочем, надо иметь в виду и неудачный исход штурма, а посему приготовиться и к возможной осаде. Все приготовления в этом отношении сделаны.

Адвент вопросительно посмотрел на августа.

– Не желает ли кто-нибудь сказать что-либо по поводу этого плана? – спросил август и окинул взглядом собрание.

Собрание молчало.

– Никто не хочет говорить?

Корнелин хотел спросить о некоторых подробностях, но не решился: здесь находились люди старше него и по годам, и по чину. Префект Второго Парфянского легиона Ретиан, человек с вкрадчивым голосом, мягкий в выборе слов, изящный как кошка в движениях и жестах, посмотрел на императора преданными глазами.