WW III. Операция «Эпсилон» - [141]

А уже после объявления ультиматума, в первом часу ночи, был нанесён мощный удар по группировкам натовский кораблей в северной Атлантике и приполярных водах. Ввиду того, что американцы с союзниками в последние часы потеряли ряд значимых спутников, они были вынуждены более интенсивно прибегать к радиосвязи в сообщениях непосредственно между собой. Эта активность в радиоэфире была использована российскими военными для обнаружения и определения местоположения тех натовских морских группировок, что вели обстрел европейской части России. Более десятка многоблочных ракет и «искандеров» ударили по морским позициям врага и ударили удачно, уничтожив вражескую флотилию почти полностью.

На увеличение плотности радиоэфира обратил внимание и Калинин. Он объяснял Севолину:

– Вот за счёт скрытности в радиоэфире американцы и смогли нас перехитрить. Раньше, много лет назад, когда связь в войсках была только через радиостанции, любые движение армий моментально обнаруживались, даже за тысячи километров. К тому же она обычно и не кодировалась. Теперь другое дело. Целый полк может сообщаться через кабели или маломощным передатчиком на спутник. Интенсивность можно варьировать цифровым балластом. За год, за два целая армия может нарастить трафик в пять раз и при этом ничего не делать. А когда наступит время «ч», то часть балласта можно заменить на полезную нагрузку, на реальный обмен данными между пользователями. Спутник можно переподчинить, и он будет передавать вчерашнюю мирную картинку. Много хитростей придумано.

***

Ближе к двум часам ночи, после того как российские ракетчики накрыли позиции натовской флотилии в северных водах, сообщения о многочисленных точечных ударах обычными боезарядами пошли на убыль. Но последовало несколько пусков стратегических ракет с территории Соединённых Штатов и несколько атак крылатыми ракетами с ядерными блоками из района Тихого океана.

Вообще, судя по сообщениям телетайпа, российская армия постепенно вовлекалась в какие-то действия: передвижения, смена позиций, восстановление повреждённых объектов, развёртывание вооружения и технических средств. Кроме того, многие подразделения были задействованы в помощи гражданским лицам в тех местах, где произошли ядерные взрывы. В связи с этим, кстати, высказывалось много недовольства. Потому что национальная гвардия в России многочисленна, но толку от неё мало. Сидеть возле какого-то гипермаркета они могли – приехать на пяти больших машинах, жрать сухпайки и ныкать в свои баулы всякую дармовую снедь, подаренную администратором торгового павильона, а на радиоактивных развалинах вытаскивали людей из-под обломков солдаты-срочники, военные контрактники и армейские офицеры. При этом часто не хватало специальной техники и мощных машин. Здоровые амбалы из нацгвардии, в новёхонькой спецэкипировке, тёрлись возле административных зданий и торговых точек, в то время как тысячи людей решали общую проблему своими силами. Так что у военных в эти первые часы войны было некоторое недовольство, а о гражданских и говорить нечего.

В два часа ночи пришёл на пост Ладужин. Он принёс конверт с обычным листом, сложенным вдвое, на котором был записан ряд буквенно-цифровых символов пароля, и флешкой со специальным электронным сертификатом. Небольшая программа на этой флешке позволяла работать лишь в ограниченном объёме локальной сети, рабочей станции или даже компьютерного приложения.

Начальник пояснил: наши специалисты пытаются подчинить себе спутник «Экспресс-АМ44», воспользовавшись тем, что недавние ядерные взрывы в околоземном пространстве на некоторое время вывели из строя часть его аппаратуры. Дело в том, что этот спутник, выведенный на орбиту в 2009 году, предназначался для телерадиовещания, подвижной телефонии и передачи данных. Создавали его российская компания «Прикладная механика» и одна итало-французская фирма. Довольно внушительная часть приборов и программных продуктов делалась во Франции. Спутник вышел из-под контроля российских операторов в первые минуты глобального конфликта. Сначала контроль над ним пытались возвратить гражданские специалисты, а потом подключились военные. Наконец, после космического пятнадцатимегатонного термоядерного взрыва в нескольких тысячах километров от этого спутника, с него была получена отрывочная информация. Стали разбираться и быстро выяснилось, что доступ к его функциональным возможностям был заблокирован посторонним субъектом, скорее всего – французскими военными.

– В общем, – сказал Ладужин, обращаясь к Калинину. – Готовится трансляция правительственного сообщения на весь мир. Надо войти в запороленное приложение на этой флешке и попытаться возвратить спутник под наш контроль. Несколько человек уже в процессе, надо скооперироваться с ними через сеть… и все вместе… Мозговой штурм. Кто займётся от нас?

– Мацкевич свободен…

– Давай, – быстро произнёс Ладужин, – вызывай его сюда, и пусть работает.

– Есть.

Начальник, оставив флешку и пароль, тут же ушёл. Калинин вызвал Мацкевича.

Посмотрел на часы: истекли первые сутки войны.

Подполковник вспомнил о фантастических романах на тему ядерного апокалипсиса и пост-апокалипсиса, коих прочитал с два десятка ещё в студенческие годы. Какая блажь! Герои тех произведений вступают в борьбу с ордами выродков, у них под рукой пропитание, вода, одежда, оружие и всё-всё-всё. У них нет времени заниматься мелочами. Волей романтичных, но далёких от реальности авторов, персонажи находятся вне будничных обстоятельств и социальных связей, занимаясь лишь геройством и поражая читателей своим здоровьем, находчивостью и везучестью, и при этом вокруг одна тупость и злоба… ну, ещё в виде исключения, рядом симпатичная и надёжная со-героиня. А тут, в настоящем апокалипсисе, приходится усилием воли отодвигать мысли о родных, думать о графике дежурств, вносить в таблицы данные о времени работ, произведённых подчинёнными в условиях повышенной радиации… и много всего прочего. Война не закончилась одним ударом и, очевидно, будет продолжаться много дней… или месяцев… или лет.