Western по-русски - [9]

Глава 4. Тяжка жизнь без тыкниэто

'От начала всех вещей мудрость и знание были с животными, потому что Тирава, Тот, Что Наверху, не говорил прямо с человеком. Он посылал определенных животных рассказать людям, что он являл себя через зверей, и потому от них и от звезд и солнца и луны должен учиться человек… все вещи говорят о Тирава'.

Орлиный Вождь (Летакотс-Леса), пауни

Как вы думаете, чем может заняться современный человек, мужчина с высшим образованием, строитель по специальности, бизнесмен по призванию, в дикой деревенской, да еще и иноземной глуши?

Да ничем. Что делать и чем себя занять, Алексей не понимал абсолютно. Поначалу, от безделья, он спасался тем, что, раздобыв у юного туземца, ставшего его сопровождающим или скорее наставником по языку, примитивный, но подходящий для резьбы по дереву, каменный нож. Вырезал различные поделки и безделушки. Сучков и коры было вокруг навалом, а местная детвора пришла в дикий восторг от его незатейливых игрушек.

Простой кораблик, созданный из куска коры, рыбьего ребра и листка прибрежного лопуха вызвал такую бурю восторгов у малышни, что чуть ли не пол деревни прибежало посмотреть, чему дети так радуются. Причем, что Алексея заставило удивиться, так то, что дети по какой-то иерархии невидимой, выстроились в очередь, чтобы поиграть.

Без драк и выяснений отношений. Деля поровну или почти поровну заманчивую игрушку, между собой. Алексей же не поленился и наделал корабликов штук десять. А потом научил пацанят постарше, мастерить такие же, мигом сделав их местными знаменитостями.

Как потом оказалось социальный статус, это наше все, среди этих странных аборигенов. Потому успех, которым пользовались 'мастера' очень и очень порадовал их родителей. А самый настырный пацаненок, по совместительству приходящийся внуком, старой женщины, был, вообще не утомим. Он часами седел подле Алексея наблюдая за его движениями, а потом старательно повторял то, что видел.

Алексей его старательность отметил. Мальчонка, учился удивительно быстро, схватывая буквально на лету. В итоге к концу недели, кораблики и прочие игрушки, различного набора, были, чуть ли не у каждого ребенка.

Но Алексей уже устав от ничего неделания решил заняться делом по профилю. Начать решил с кирпича. Деревня стояла на берегу озера, почва была сплошь глина. Материал, при вдумчивом использовании, отличный. Глину Лешка натаскал в плетеной корзине, налепил кирпичей. Потом сушил в тени деревьев, несколько дней. А через неделю, очень примитивно обжег на костре. Из них сложил, своего рода печь.

Вид она имела корявый, но все равно, впечатление на индейцев, произвела серьезное. А когда он обжарил, первую партию кирпичей уже в печке, аборигены прониклись к нему уважением.

В трудах праведных дни пролетели, складывались в месяцы. Мужчины периодически уходили на охоту или в походы. Возвращались с добычей, иногда гибли. Племя, то плакало, то радовалось. Женились парочки, рождались дети.

Алексей довел до ума и сложил из обожженных кирпичей здоровую печь и начал выпускать кирпичи в массовом, так сказать, количестве. По 500 штук за один обжиг, там же обжигали глиняную посуду.

Новая печь, решила проблему с тарой для еды, для всего племени. Горшки у них, конечно, были и до этого. Но столь качественного обжига не было. От чего глиняные миски были хрупки и для длительного хранения продуктов, не годились.

А горячая печь, без дыма, он выводился трубой на улицу, мигом превратила дома из задымленной палатки, во вполне комфортабельное жилище. Гончарный круг, а тем более с ножным приводом, который Алексей собрал почти сразу, как закончил печку, тоже вызвал сначала интерес, а потом и породил новую профессию.

Ибо женщины, наловчившись делать миски, плошки, кувшины, прочую утварь, обжигая ее в его печи, развернули очень успешную торговлю с соседними племенами. Оказывается, дремучий на вид лес, был буквально истоптан тропами к другим селениям народа и далее к деревням, в которых проживали другие племена.

Что тут же сказалось на оказываемом уважении к мужчинам, со стороны других племен. В общем, все, что Алексей мог он делал. Не много и скорее по мелочам, но повседневный быт эти мелочи украшали и облегчали.

Наконец настал тот день, которого в племени все ждали с нетерпением. День великого совета. Алексей уже сносно разговаривавший на местном наречии, все же жизнь в языковой среде, очень быстро учит языку, поинтересовался у своего ставшего другом, молодого парня.

— Дух Леса, так звали юношу. Скажи, что за день, наступление которого, все так ждут?

Мальчик надулся от гордости, явно копируя отца, ответил

— Совет четырех великих племен, соберется в доме наших старших братьев. Будут решать важные вопросы.

Алексей засмеялся. В исполнении юного индейца, пафосная речь, звучала смешно. Что за четыре племени? Что за совет? Непонятно. Алексей пока смог выяснить не многое.

Народ, в чьей деревне он жил называл себя народ гвеугвехоно. Иначе говоря, Кайюга — народ (гуйоконьо), что переводят по разному, но, в общем и целом: 'люди, живущие там, где лодки вытаскивают на берег' (или 'люди большого болота').