Взвод, приготовиться к атаке!.. - [56]
Вода в Днестре тем временем пошла на убыль. Это была хорошая новость. Принес ее старшина Серебряков вместе с очередным горячим полночным обедом. Старшина наш за эти дни стал настоящим матросом, «речным днестровским волком», как мы в шутку его называли тогда.
Я прибыл во взвод вместе с сопровождавшим меня ротным связным. Ребята мои, смотрю, обрадовались, увидев меня живым и здоровым. Они видели, как немец долбил вторую роту из орудий и минометов. Рад был и я, что, наконец, вернулся в свой взвод и в свою роту. Что, пока отсутствовал, никаких происшествий не случилось.
— Какая тут обстановка? — спросил замещавшего меня сержанта.
Тот обо всем подробно доложил.
— А снайпер? — спросил я.
— Снайпер молчит.
Ладно, думаю, снайпер молчит, но корректировщики точно сидят там, на наши окопы огонь своих батарей наводят.
Днем из нескольких окопов, достаточно удаленных один от другого, я возобновил обстрел мельниц. Пускай, думаю, наносят на свои схемы наши «пулеметные гнезда». Не подстрелю, так хоть запутаю.
Кизелько тем временем дежурил возле своего «Максима». Наблюдал за передовой. Второй его номер ушел к Днестру: нужно было пополнить запас воды. Для продолжительного боя «Максиму» нужно четыре-пять литров воды. Вот такой он был водохлеб, наш верный «максимка». Все мы в те дни, и пулеметчики в том числе, ожидали новой атаки немцев.
27 апреля ночью пошел дождь.
Немцы особенно не беспокоили нас. Даже дежурные обстрелы прекратили.
— Не к добру все это, товарищ лейтенант. Ну чего они замолчали, скажи ты мне? — ворчал Петр Маркович, набивая патронами очередной пулеметный диск.
Я молчал. Что я мог ему ответить? Во мне тоже колыхалось беспокойство.
И тут он так разнервничался, что и мне упрек сделал:
— Больно много вы, товарищ лейтенант, патронов тратите. Этот хренов снайпер столько и не стоит, сколько мы на него патронов пожгли.
А дело-то было вовсе не в снайпере. Затишье не просто раздражало, оно беспокоило. По некоторым приметам стало понятно: немцы производят частичную перегруппировку, накапливают силы для основательной атаки, экономят боеприпасы, производя кратковременные, больше похожие на пристрелочные, налеты. Плацдарм им нужно было ликвидировать во что бы то ни стало.
Я предупредил всех своих автоматчиков: днем спать, а ночью глаз не смыкать, вести прослушивание и метать гранаты Ф-1 в сторону нейтральной полосы, при этом каждый раз меняя угол броска; бросать также гранату на каждый шорох за бруствером. Так что гранат мы истратили много. Старшина Серебряков только успевал подвозить.
— В штабе полка интересуются: куда уходит столько гранат? Что там, Серебряков, твоя рота наступает, что ли? Каждый день…
А мы оборонялись. Вели активную оборону. Так можно охарактеризовать наши действия. Зато не потеряли ни одного человека. Словно срослись с плацдармом, с его окопами и землей, с его кустарниками и изрубленными пнями деревьев. И нас не так-то просто было взять. Потому что мы чувствовали всякую опасность, понимали, как ее избежать и как при этом нанести противнику удар, чтобы он тоже затих.
В ночь на 28-е нас, наконец, сменила другая часть.
Перед самой сменой у нас ранило санинструктора роты сержанта Бугрова. Осколком мины в руку. Он перевязывал комсорга батальона, женщину, раненную осколком мины на тропе, ведущей к парому. Мы уже уходили. Санинструктор наш из людей на фронте бывалых. Высокий ростом, крепкий. Богатырь. Раненых во время боя он переносил так: перевязывал, поднимал, как ребенка, клал себе на плечи и нес, куда надо было нести. При этом ни разу не отдыхал. Нес легко, быстро доставлял на пункт сбора раненых, иногда бегом. Многим из наших ребят он спас жизнь. Вовремя доставить раненого к хирургу — это ведь сохраненные от ампутации руки и ноги. Жизни сохраненные. Ведь из-за чего чаще всего в госпиталях кромсали конечности? Из-за того, что неправильно сделана перевязка, плохо обработана рана первоначально, что долго где-нибудь лежал, истекал кровью, что не вовремя доставили, нога или рука почернела… И вот, чтобы сохранить человеку жизнь, ампутировали руку или ногу, а порой и то и другое. Сколько калек с войны в тыл возвращалось! Потоком поезда везли. В госпиталь, а потом — домой, на материны руки и слезы…
Мы передавали свои позиции взводу автоматчиков. Автоматчиков снова ставили на фланг. Командиру взвода младшему лейтенанту я рассказал, как ведет себя противник. Пояснил, чего опасаться и на что обратить внимание днем, на что ночью. Какие меры предосторожности необходимо принять в первую очередь. Как вести себя в первые сутки, пока бойцы не поймут, где оказались. Все я ему рассказал, растолковал, а кое-что и повторил дважды. Предупредил, что в последнее время немцы как-то подозрительно затихли.
— Видимо, готовятся к основательному штурму. Так что готовьтесь. Ночью не спите. Отдыхайте днем. Днем бьет снайпер. Думаю, что с одного из ветряков. Будьте осторожны. И солдатам напомните, чтобы головы над брустверами не высовывали. — Так я его наставлял, того младшего лейтенанта, моего долгожданного сменщика. — Но если по мельницам постреливать из пулемета, то снайпер на огневой вряд ли появится. Мы его туда не пускали. Только стреляйте из разных окопов. Иначе засекут минометчики.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Девять долгих месяцев ушло на освобождение Красной армией территории Польши. 600 тысяч советских воинов сложили голову в этой стране. Тяжелой ценой давался заключительный этап войны. Станислав Горский – один из рядовых участников этих боев. На своей самоходке СУ-76 он прошел сотни километров по территории Польши. Враг никогда не отступал без боя. Легкие, маневренные СУ-76 прекрасно зарекомендовали себя в последние месяцы войны – во время городских боев и преследования отступающего противника, действия из засад.
Мемуары Главного маршала авиации А. Е. Голованова (1904—1975) приходят к читателю последними из мемуаров полководцев Великой Отечественной войны. Лишь сейчас книга командующего Авиации дальнего действия издается в истинном виде и в полном объеме. Все авторские оценки и детали восстановлены по рукописи. Судьба автора исключительна: необычайно яркий взлет в годы войны и необычайно долгое и глухое замалчивание в последующие времена. Причина опалы заключалась прежде всего в том, что деятельность АДД была подчинена непосредственно И.
Воспоминания М. И. Сукнева, наверно, единственные в нашей военной литературе мемуары, написанные офицером, который командовал штрафбатом. Более трёх лет М. И. Сукнев воевал на передовой, несколько раз был ранен. Среди немногих дважды награждён орденом Александра Невского, а также рядом других боевых орденов и медалей.Автор писал книгу в 2000 году, на закате жизни, предельно откровенно. Поэтому его воспоминания являются исключительно ценным свидетельством о войне 1941–1945 гг.
О Великой Отечественной войне написано множество художественных произведений и мемуаров. Обычно они посвящены теме мужества и героизма советских воинов. Однако свидетельств об их повседневной жизни и быте опубликовано все еще недостаточно. Да и ветеранов, сохранивших в памяти события того времени, с каждым годом становится все меньше.В книге ветерана войны С. Г. Стопалова, принимавшего в ней участие с первых дней и до Победы, без политических прикрас и преувеличений показано, как жили и воевали на передовой простые пехотинцы и артиллеристы, рассказано о буднях фронтовиков, работе в тылу и о том, как преодолевали трудности и невзгоды солдаты и офицеры, независимо от их происхождения, национальности и воинского звания.