Взрыв Секс-бомбы - [9]

Кино, как никакое искусство, оказалось интернациональным или космополитическим, — какой термин тебе ближе, тем и пользуйся. Поэтому советское кино двадцатых и отчасти тридцатых годов было на уровне лучших мировых образцов. То, что делалось в Москве и Ленинграде, понималось и принималось в Берлине, Париже и Нью-Йорке.

Но произошел перебор. Евреев в кино стало больше, чем русских, и в торговле евреи заняли лучшие места, и в медицине, и на эстраде. Это стало раздражать. На каждое раздражение наступает реакция сопротивления. Бытовой антисемитизм породил антисемитизм государственный. Хотя в России бытовой и государственный антисемитизм существовали всегда, после войны, после Освенцима, когда немцы уничтожили шесть миллионов евреев, открытый государственный антисемитизм стал невозможным — обвинили бы в фашизме. Тогда придумали космополитизм и потом дело врачей-убийц, которые почти сплошь были евреями. Процентной нормы для евреев, получающих высшее образование, при советской власти не было, но были рекомендации. Поэтому поступали только очень способные, которых срезать было почти невозможно. Происходил почти естественный отбор. Если еврей становился врачом, то очень хорошим врачом. Если физиком, то очень хорошим физиком. Если кинематографистом, то очень хорошим кинематографистом. Твой дед снял два очень хороших немых фильма. Но как только кино стало звуковым, он из режиссеров перешел в звукорежиссеры. И славы, и денег меньше, но и критики меньше и постоянная занятость. Он мне советовал заняться стоматологией, зубы у людей всегда будут болеть, или хотя бы стать технологом по проявке кинопленки. Я не послушался и пошел в актеры. Но я напоминал русских богатырей только на очень общих планах, а на крупных я все равно был евреем. В кино не требуется столько героев-евреев! Не надо тебе идти в актеры.

Он выслушал отца и пошел поступать на актерский факультет Института кинематографии. И поступил на экономический факультет. Выбор случайный, но, возможно, единственно правильный, потому что в его годы стоматолог имел бы только малогабаритную квартирку и автомобиль «Жигули», а Продюсер купил трехкомнатную в соседнем с родителями доме, ездил на «вольво» и женился на красавице-актрисе. Конечно, он кинул своих партнеров. А как заработаешь первые большие деньги, если кого-нибудь не кинешь или не убьешь? Большие деньги, особенно большие, всегда или на крови, или на обмане, и только один процент — на удаче. Конечно, жена, актриса-красавица, досталась ему после трех замужеств и почему-то не рожала, может быть, оттого, что сделала слишком много абортов? Об этом думать даже не хотелось. И кому нужна эта красота, если она не имеет продолжения?

Продюсер после легкого завтрака — две баварские сосиски, тост с джемом и кофе — закурил сигарету, первую из трех, какие он позволял себе за день: после завтрака, обеда и перед сном.

Он еще раз просмотрел график сегодняшних встреч. Переговоры со сценаристами и режиссерами были привычными. На знаменитостей уходило больше времени, на начинающих, но талантливых, меньше, — ритуал, отработанный до мелочей: кому предложить виски лучших сортов, кому коньяк, а кому и чашку кофе с фигурным сахаром и мелким печеньем. Продюсер пытался выработать свой стиль приема необходимых людей.

Единственная встреча, которая могла доставить удовольствие, это встреча с Секс-символом. Было приятно, что Секс-символ обратилась к нему. Когда-то он всех женщин сравнивал с нею. Поскребыш заменила ее. Конечно, копия не заменяет оригинала, хотя удовольствие то же самое.

Поскребыш вышла на балкон второго этажа, когда Продюсер вывел машину из гаража.

— Я буду в офисе в полдень, — сказала она.

Секс-символ тоже должна была приехать в полдень. Офис для своего Актерского агентства Поскребыш сняла рядом с его продюсерской компанией. Она не отчитывалась перед ним о доходах Агентства, но, судя по тому, что ее услугами пользовалось все больше кинозвезд, доходы Поскребыша были высокими. Два последних мужа ушли от нее, оставив ей только квартиры и старые машины. Их бизнес уходил вместе с ними. Теперь она имела свой.

Продюсер нажал на кнопку цифрового диктофона и проговорил: «Узнать перед встречей, каким бизнесом занимается Секс-символ».

Режиссер

Режиссеру недавно исполнилось пятьдесят лет. Это событие прошло незаметно для общественности. По телевидению не было ни ретроспективы его фильмов, ни даже самого известного его фильма, который видели почти все, потому что его показывали по телевидению каждый год по три-четыре раза. В фильме были заняты сегодняшние суперзвезды, а когда он снимал их, они были молодыми и никому не известными. Фактически он открыл их для кино, но звезды в своих интервью редко вспоминали о нем.

Профессия режиссера предполагает упорство. Если режиссер хочет снять определенный фильм, он иногда тратит годы на поиски сценария, добывание средств; в советские времена надо было, чтобы съемки фильма вставили в план производства. Разрыв между съемками у самых успешных был два-три года, у самых упорных — до пяти лет.

Но были режиссеры, которые снимали почти каждый год или, во всяком случае, в три года два фильма. Но для этого надо было обладать определенными чертами характера и преимуществами, лично приобретенными. По характеру Режиссер был, что называют, легким человеком. Он ни к кому не примыкал, поэтому не должен был отстаивать интересы определенной группы. В интеллигентной семье ему с детства внушали, что все проблемы лучше решать компромиссами и, даже если ты с чем-то не согласен, неприлично кричать, угрожать и жаловаться в инстанции; что грешно отказываться от работы, а если согласился, то делать ее профессионально, потому что и на профессиональную работу, и на халтуру уходит примерно одно и то же время.