Взлетая высоко - [4]

совершила?

– Пожалуйста… – Ее голос – не более чем просто дыхание. Слезы вновь стекают по ее щекам. – Я не хочу туда ехать.

Я в замешательстве и корю себя за то, что собираюсь сделать. Я стискиваю зубы так сильно, что у меня начинает болеть челюсть. Я не могу злоупотреблять доверием Хейли. Но я не могу и бездействовать, ведь ей нужна помощь, и это очевидно. Дерьмо, это противоречит всей моей сущности.

– Хорошо, – отвечаю я, когда мне в голову приходит идея. – Мы не поедем в больницу. Я отвезу тебя обратно в твою комнату над закусочной. При одном условии.

Мгновение она молчит, глядя мне в глаза, а затем легонько кивает.

– У меня есть знакомый врач, который должен мне услугу. Он обследует тебя, не официально, хорошо?

Она колеблется, по-видимому, борясь с собой, но после снова кивает.

– Хорошо…

– Обещай мне, Хейли. Обещай, что позволишь ему осмотреть себя.

– Обещаю, – шепчет она, цепляясь за меня, когда я снова обнимаю ее. – Но я ничего не пила.

Боже, надеюсь, что это правда. Очень на это надеюсь. Почти так же, как и на то, что смогу заставить ее поговорить с кем-то, кто готов к таким драматическим ситуациям.

Я медленно поднимаюсь и помогаю Хейли встать. Затем я провожаю ее до пикапа, открываю пассажирскую дверь и, усадив на сиденье, пристегиваю ремень безопасности. Все это время у меня нестерпимо болит в груди, голова идет кругом.

Она этого не сделала. Хейли не сделала этого. Но почти сделала. Возможно, она бы выбрала другой путь, если бы я не появился вовремя. Если бы только я оказался здесь через несколько минут – я бы нашел ее невредимой? Или от Хейли, с которой я провел последние несколько недель, не осталось бы и следа?

Когда я обхожу машину, сажусь за руль и завожу двигатель, то понимаю, что ошибся. Я не знаю Хейли. На самом деле не знаю. И, возможно, никогда не знал.

Глава 2

Хейли

Когда я открываю глаза, все кажется мне таким безмятежным. Мое окружение. Мое дыхание. Мои мысли. Все совершенно спокойно. И на мгновение я замираю где-то между сном и реальностью, и это самое приятное чувство из всех, что я когда-либо испытывала. Пока не возвращаются воспоминания. О том, что произошло. О том, что я чуть не сделала. И с каждым вернувшимся кусочком прошлого внутри меня что-то рвется, снова и снова, пока боль не становится настолько нестерпимой, что я вообще больше ничего не чувствую. Я словно каменею.

Постепенно все вокруг становится четче. Я лежу в знакомой мне кровати, от которой пахнет не только мной, но и Чейзом. Я смотрю в потолок, на который пялилась слишком много раз за последние несколько недель. Теплое дыхание ветра касается моего лица. Наверно, открыто окно. С улицы доносятся голоса. Шаги. Плач ребенка. Легковые автомобили. Велосипедные звонки. Все кажется таким… нормальным. Таким обыденным. Но при этом оно не должно таким быть. Как жизнь может продолжаться, будто ничего не произошло?

Я зажмуриваюсь и пытаюсь не думать об этом. Но больше всего я стараюсь сопротивляться желанию посмотреть на часы. Потому что независимо от того, какое время они мне покажут, я знаю, что уже слишком поздно. Меня не должно быть здесь. Я не хотела быть здесь. И все-таки я здесь. Не потому, что Чейз или кто-то другой не дал мне выпить таблетки. Я сама удержалась от этого. И в этот момент я уже не знаю, должна ли быть благодарной или ненавидеть себя за это. И хотя я бы предпочла не делать ничего, кроме как снова провалиться в сон и забыть обо всем, я медленно сажусь. У меня пересохло во рту, глаза горят, голова гудит. Я плакала. Это я помню даже слишком отчетливо. Чейз крепко обнимал меня, а я рыдала так сильно, будто прошла все круги ада.

Доктор, с которым дружит Чейз и который осмотрел меня, подтвердил то, что я уже и так знала. Я ничего не приняла. Не смогла. Я слышала их тихое бормотание, доносящееся из коридора, но запомнила только несколько фраз из разговора.

– Физически, кажется, все в порядке, за исключением полного истощения. Но все остальное… – Доктор, чье имя вылетело у меня из памяти, сообщил Чейзу, что мне нужно как можно скорее к терапевту или в консультационный центр. Кроме того, было бы хорошо не оставлять меня одну в ближайшее время. Поэтому я, наверно, должна была бы ожидать, что в моей комнате кто-то будет, и все же я удивляюсь, когда слышу знакомый голос.

– Добро пожаловать обратно.

Я поворачиваю голову и смотрю прямо в лицо человеку, сидящему на стуле рядом с моей кроватью.

– Лекси?..

Кузина Чейза опускает книгу, заложив страницу пальцем, и переводит на меня свой взгляд.

Это и правда она. Лекси сидит со мной, наверно, всего несколько минут, но, может, и несколько часов. Должно быть, прошло много времени, потому что небо за окном окрасилось в золотистый цвет. Судя по всему, я проспала почти весь день. Наверно, это и неудивительно после того, как я не сомкнула глаз прошлой ночью.

Вопрос, что произошло, крутится у меня на языке, но я не задаю его, потому что понимаю, как это было бы абсурдно. Я точно знаю, что случилось, и не думаю, что когда-нибудь об этом забуду. Даже если бы захотела.

Секунду мой взгляд блуждает по комнате, которую я считала, что больше никогда не увижу, а затем снова падает на Лекси. Она кажется бледной. Длинные, курчавые волосы похожи на растрепанную гриву, будто подруга только выползла из кровати. Ее макияж под глазами немного смазан, а шея хрустит, когда она выпрямляется и поворачивает голову в мою сторону.