Взгляд на звёзды - [119]

— Знаете, я вот пытаюсь припомнить, когда в последний раз встречался с такой дерзостью. Но затрудняюсь.

— Дерзость иногда необходима, чтобы перешагнуть барьеры и условности, мешающие двигаться к цели. Вы и сами проявляли её неоднократно во время вашего стремительного восхождения на вершины бизнеса. Не верите, что я собираюсь предложить нечто достойное? А может, считаете, что отыщете возможность, о которой я говорю, без моей помощи? Если так — это ваш выбор. Колумбийское сердце в моей груди тянется к латиноамериканским корням «Терра Новы» и заставляет желать работать именно с вами. Туда же зовёт меня и моё преклонение перед гением вашего отца, и симпатия к вам. Но, если не останется другого выхода…

«И снова, похоже, он не лгал» — определил искин. — «За исключением того места, где он говорил о склонностях и симпатиях. В своей социальной активности он не проявлял ни значительного патриотизма, ни значительного интереса к вам и вашему отцу».

— Думаете, я поверю, что национальный вопрос или какие-то личные симпатии имеют для вас значение, Эспозито? — насмешливо фыркнул Рикардо. — Давайте не будем устраивать тут представление.

— Что ж, каюсь. Вы, конечно, правы, — без особой борьбы разоружился перед этим разоблачением Рамон. — По долгу профессии я давно уже стал космополитом и утратил всякую сентиментальность. Я одинаково готов сотрудничать с арабами, евреями, американцами, индусами, русскими, японцами, китайцами, хоть с инопланетянами. Уверен, кто-то из них точно не упустил бы возможности и оценил бы все преимущества от такого партнёрства. Но всё ещё тешу себя надеждой, что вести с ними переговоры мне не придётся.

Некоторое время в кабинете царило напряженное молчание. Гизу колебался между желанием немедленно вышвырнуть этого наглеца за дверь, и азартом, который невольно вызвал в нём необычный разговор. Рикардо не был склонен слишком сильно поддаваться эмоциям, и склонялся к тому, чтобы поступить рационально. Однако было кое-что, что не позволяло ему послать Эспозито к чертям, несмотря на весь свой скепсис.

«На основании SWOT-анализа делаю вывод, что согласие на это предложение является оптимальным выбором» — заключил искин.

— Ну так что, взглянете на контракт? — осведомился Рамон, от которого не укрылись колебания Гизу. — Если нет — я уйду по-хорошему, без охраны.

Ещё несколько секунд миновали в наряженном молчании, прежде чем Рикардо, с недоверием глядя на расчёты, услужливо преподнесённые ИИ в его дополненную реальность, изрёк:

— Мой ИИ-помощник проанализирует и отредактирует контракт. Так что заложить туда каких-либо мин — не получится. Да и не следует. Любую попытку обмануть меня я буду расценивать как объявление войны.

— Ну разумеется. Я не так глуп и самонадеян, чтобы играть с вами в такие игры, сеньор Гизу.

«Удивительно, что я ведусь на это» — в последний раз отметил про себя Рикардо, прежде чем поставить в размышлениях точку, и больше не возвращался к своим сомнениям. Следующие несколько минут, будто предыдущего разговора и не было, они провели в кратких, но ёмких переговорах, по ходу которых искусственный интеллект мгновенно вносил правки в проект соглашения. По завершению, после последних раздумий — оба засвидетельствовали его своими подписями.

— Если окажется, что я потратил своё время зря… — предупредил Рикардо.

— Наоборот. Вы только что сделали самое выгодное вложение в вашей жизни, — самоуверенно заверил Эспозито, чьи хитрые глаза излучали чувство превосходства из-за обладания тайным знанием.

Встав с места, и не спеша пройдя к окну, за которым продолжал бурлить траффик вечернего Рио, гость сказал:

— Вам очень повезло, сеньор Гизу. Никто из геологов, кого бы вы наняли, не сказал бы вам того, что скажу я. Я неплохо знаю эту публику. Любой из них бросился бы лихорадочно изучать геологические данные Земли-2, подсчитывать запасы платины, палладия и иридия, драгоценных металлов и камней, нефти, природного газа, железа и чего угодно ещё, что им знакомо и ценность чего давно изучена и оценена. Это в крови у каждого человека — тянуться к знакомому, закапываться всё глубже и глубже в недра, которые кормили и обогревали наших предков сотни лет с тех пор, как мы впервые к ним подступились. Но я — из другой породы. Я — астроминералог. Моя миссия — открывать неизведанные прежде возможности. Вам хорошо известно, что последние десять лет я занимался проектом по промышленному освоению астероидов. Именно я последовательно поддерживал интерес AISA к этой области. И именно я один из первых осознал истинную ценность того, что большинство обывателей до сих пор считает «космическими каменными глыбами».

— При чём здесь астероиды?

— Сейчас узнаете.

Взмахом руки Эспозито вызвал интерактивную голографическую компьютерную модель Земли-2.

— Как вы уже знаете, у Земли-2 есть три луны. В проектной команде их уже успели окрестить «тремя сёстрами»: «старшая» — Мона, праведница, «средняя» — Ширин, грешница, и «младшая» — Пери, сомневающаяся. Так звали сестёр из одной старой книги… впрочем, не буду утомлять вас ненужными подробностями. Разумеется, луны сейчас мало кому интересны. У них нет ничего даже похожего на атмосферу. Ни малейших признаков жизни. Так чего обращать на них внимания, когда перед человечеством лежит такой удивительный и неизведанный мир? Так волей-неволей рассуждает любой человек, неважно, насколько глубоки его научные и технические познания. Чего уж греха таить, все мы очарованы этим открытием в той или иной степени. К счастью, искин «Лиам», управляющий «Пионером», не подвержен эмоциям. В проведении исследований он руководствуется лишь прагматичным холодным расчётом. И лишь по этой причине «Лиам» не обошел луны своим вниманием. А мы, к счастью для нас же самих, не имели возможности отдать ему команду «не заниматься этой ерундой, когда рядом творятся такие удивительные чудеса». На протяжении трёх лет, прошедших до отправки на Землю первого сообщения, зонды с «Пионера» педантично провели изучение спутников планеты. И совершили при этом весьма любопытную находку.