Взгляд на жизнь с другой стороны - [25]

* * *

В Москве. Школа однообразна и скучна, но тоже хватает запоминающихся событий.

Белый пароход. Большой и прекрасный. Однодневная поездка для всей школы. Ковры на крутых трапах, блестящие медные ручки. В буфетах ситро с бутербродами. Я обежал весь теплоход и, свесившись с фальшборта самой верхней палубы, плюю вниз в воду. От этого благородного занятия меня грубо отрывает директор школы и волочет к моему классу.

Музей народов востока. Недалеко от Курского вокзала. Солнце из окон. Экскурсовод что-то рассказывает, а я вперился в китайский костяной шарик, такой резной, многослойный и не могу от него отойти.

Театр, (совсем не Большой), спектакль «Аленький цветочек». Мягкие кресла, красный плюш и золото отделки. Оркестр в яме. Божественные звуки музыки.

Ёлка в Сокольниках, клоуны на ходулях. Хлопушки по 6 копеек в универмаге напротив дома.

Нас принимают в октябрята, позже в пионеры. Музей Ленина. Много флагов. Мавзолей. Чего-то тут не хватает. Вспомнил – не хватает еще одного мужика рядом.

Очень сильно болит нога. Отчего? никто не знает. Ходить не могу, в поликлинику меня возят на такси. Через неделю проходит само собой.

Учительница в классе полубог, но однажды нимб падает. Мы с Костей, которого я прямо сейчас уже начну называть Художником, приходим зачем-то домой к нашей учительнице Леонтьевне. Она не ждала нас – открыла дверь с половой тряпкой в руках, в грязном халате. Мы выходим от неё в смущении и разочаровании. Еще один миф развеялся.

1-ая ДАТ (детская автотрасса). Каменный барак с пристроенным гаражом на 3-ей Песчаной, возле входа на ЦСКА. Но для нас это храм автомобильной религии. Совсем старенькие уже Бергманы, муж и жена, организаторы этого святилища. Пахнет резиной и бензином, мосты, колеса, двигатель в разрезе (настоящий двигатель, разрезанный напополам). Здесь внутри теоретические занятия. В принципе, обыкновенная автошкола, но сюда берут детей с третьего класса. После теоретических занятий мы с Хариком вместо шапок надеваем шлемы с красной эмблемой заведения и красные же повязки. Счастливцы уже сели за руль четыреста седьмых Москвичей. Вечер, уже стемнело. Легкая метель. Мы стоим, регулируем движение. Счастливый миг, наконец-то, сажусь в машину, глажу руль, делаю всё, как положено. Первая передача, вторая… Рядом инструктор лет пятнадцати.

– Ну что ты пилишь на третьей передаче – врубай четвертую, и пошел!

В школу всех заставляют принести анализ кала. Мать кое-как сложила это моё добро в спичечный коробок, завязала в несколько пакетов. До конца учебного года мой черный дерматиновый портфельчик имеет легкий запах дерьма. В конце мая с огромным удовольствием выбрасываю его на помойку.

Сарай возле школы. Я сижу на большой куче старых книг и журналов. Моя задача здесь – взвесить принесенную другими учениками макулатуру и записать в тетрадку. Желающих сдавать мало, и я копаюсь в куче, смотрю книги. Вдруг, нахожу огромную ценность – Сборник русских сказок. На черном фоне обложки Иван царевич в красной одёже колошматит трехглавого змея, обложка, правда, надорвана, но это не страшно. Прячу книгу за пазуху, заодно прихватываю пособие по урологии и венерическим заболеваниям (с картинками).

Перед двадцатилетием победы, рядом с ЦДСА открывается музей Вооруженных сил. Пришли туда с отцом, (он участвовал в организации музея). Сам музей еще закрыт, но рядом с ним много пушек, танков и прочих боевых машин, даже бронепоезд на рельсах. Все машины еще открыты, не успели заварить люки. В бронепоезд не попасть, все ручки вымазаны толстым слоем солидола, в большинство танков тоже залезать не стоит – насрано.

Весна. На окнах в классе стоят банки с водой. Мы наломали веточек и поставили их в эти банки, теперь следим за тем, как появляются белёсые корешки. Когда становится совсем тепло, высаживаем свои веточки в землю.

Лет десять назад я проходил мимо нашей школы. Наши саженцы стали большими деревьями. Это, конечно не бог весть что, тополя, по большей части, но приятно чувствовать себя родителем этих деревьев. Кстати, совсем рядом с нашей школой жил выдающийся селекционер по фамилии Колесников. На месте его домика сейчас стоит довольно примитивный, но многоэтажный жилой дом. Сад от его дома спускался до самой воды остатков Таракановки. Весь сад был засажен разноцветными кустами сирени. Как он добивался такого разнообразия цветов? кто теперь знает. Именно из этого сада ушли саженцы в сквер перед Большим театром и много еще куда-то по Москве.

Но отношения с окружающими жителями у него были плохие. В мае шестьдесят третьего года мы с Куском и Художником зашли к нему попросить несколько веточек сирени, на последний звонок одиннадцатиклассников. Он вышел к нам с палкой в руке, гнусно ругался и обещал даже побить в случае чего. Разве можно так обращаться с детьми? Мы, естественно затаили злобу, но повода ему насолить не случилось, но и без нас кончил он плохо. Однажды к нему залезли ребята постарше наломать сирени для своих девушек. Он выскочил к ним с той же палкой в руке. Этой палкой его и убили.

Что касается книжек из макулатуры, то сейчас я иногда читаю сказки из этой книги своему внуку. Надорванная часть обложки оторвалась совсем, но пока я жив, я эту книгу буду хранить. С пособием по урологии получилось гораздо хуже. Рассматривать фотографии больных гениталий в какой-то степени было заманчиво для маленького мальчика, но уж очень это было гадко. Представьте себе, например, половой член, пораженный раковой опухолью или вывернутую наизнанку вагину с выделениями и признаками какой-нибудь экзотической болезни. Я принес эту книгу в школу и обменял на пачку американской жвачки. Кстати жвачки эти тогда были очень вкусными и мягкими. Они были с настоящим сахаром и прекрасным запахом натуральных фруктов. В школе продавали их особо одаренные ребята одну пластинку за рубль.