Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса - [3]

Шрифт
Интервал

Однако благодетельная фея, проведшая его через тысячу опасностей и давшая несмотря ни на что возможность развернуться его выдающейся личности, не допустила, чтобы его ум был потерян для науки. Впоследствии он смог и в разгар своей общественной деятельности следить за успехами человеческой мысли. И он не только следил за ними: его ум был слишком оригинальным для этого, слишком творческим. В современных ему научных исследованиях он сейчас же схватывал не только то, что само по себе было в них наиболее существенным, но и все те выводы, которые человеческий ум может сделать из них для блага человечества.

Кропоткин занимался очень разнообразными вопросами, повсюду внося свой живой и проницательный ум, свою творческую мысль. «Взаимопомощь»[12] выдвигает новый фактор эволюции, с которым естествознание должно отныне считаться. «Великая революция»[13] показывает впервые роль народа, а не только вождей, в жизни этой великой эпохи, которая встаёт, таким образом, перед нами в совершенно новом свете. «Этика»[14] отвечает на один из самых больных вопросов человеческой души: что такое нравственность и во имя чего она предъявляет ко мне те или иные требования? И чего не дал бы нам ещё этот неутомимый ум! Но нить оборвалась… И где те работники мысли, которые сумеют, хотя бы отчасти, продолжать начатое им?

Полное изложение научного наследия Кропоткина — задача очень обширная; когда-нибудь она будет выполнена. Здесь мы хотим указать на самые общие черты его и считаем такой, хотя бы и очень сжатый, очерк необходимым, потому что, говоря о Кропоткине, нужно всегда иметь в виду, что наряду с его большой любовью к людям в основе его миросозерцания лежит стройная научно-философская мысль.

Духовный сын эпохи напряжённой умственной борьбы, связанной с только что народившимся дарвинизмом, Кропоткин указывает на необходимость полного пересмотра, в соответствии с методами естествознания, всех методов исследования, принятых в общественных науках. И он не только предлагает это, а — как всегда — и сам сейчас же подаёт пример, строя свои собственные взгляды на биологической основе.

Эта основа, во-первых, — то важное значение, которое он придаёт так наз.[ываемым. — Прим. изд.] конкретным наукам об обществе: истории, этнографии, изучению доисторического человека, истории религий и т. д., в противоположность абстрактной социологии, занимающейся исключительно общими теориями. Затем, это — приложение индуктивного метода к изучению общественных явлений. Наконец, это — система нравственности, построенная на данных положительной науки.

Когда понятие об эволюции проникло в ум и заполнило пропасть между человеком и остальным органическим миром, возник ряд новых наук (этнография, антропология, изучение доисторического быта и т. д.), составляющих в своей совокупности настоящую историю человека. Из них-то и черпал Кропоткин материал для своей «Взаимопомощи». Его проницательный ум сейчас же уловил значение, которое имеют для истории человечества бесчисленные новые факты, открытые в этой области, как и факты другого рода, относящиеся к жизни животных. И среди этих фактов его поразил один, самый крупный, самый выдающийся: это — громадная, всеобъемлющая роль взаимопомощи. Унаследованная от животного мира, где она является могучим средством, обеспечивающим сохранение вида в борьбе за существование, она сыграла, на заре жизни человека, роль решающего фактора: если б наш полуобезьяний предок не сделался животным общественным, он никогда не выработался бы в настоящего человека. Позднее, когда человечеству пришлось вырабатывать новые общественные формы, оно черпало из того же источника; прогресс заключался именно в том, что принципы взаимопомощи распространялись на всё более и более широкие человеческие группировки; в будущем они охватят всё человечество.

Во все исторические эпохи, говорит Кропоткин, две силы боролись в человеческих обществах: с одной стороны, народные движения, стремившиеся к большей свободе, к более широкой общественной солидарности; с другой — противоположная сила государства, которому выгодно было, наоборот, порвать между подданными все непосредственные связи, отдалить их друг от друга, превратить их в человеческую пыль, над которой государство безраздельно господствовало бы. Кропоткин показывает нам, как в действительности, в истории противоположны эти два явления, обычно смешиваемые в одно: общество и государство, они не только не выражают одно другое, но неминуемо должны вступить в борьбу. Анархист, борющийся против государства, вовсе не является, поэтому, тем антиобщественным существом, каким его обычно изображают: он, напротив, работает над укреплением настоящего общества, настоящей общественной связи. Природа общественной связи — это спорный вопрос, вокруг которого идёт борьба социологических школ — получает, таким образом, совершенно естественное объяснение: это наследие, завещанное человечеству всем его прошлым, это — естественная, биологическая потребность во взаимопомощи. Эта связь, которую государство всегда только ослабляло, этот общественный инстинкт сможет вполне развиться и проявить себя только в обществе, из которого будет изгнано всякое принуждение. Таким образом, на вопрос, который нам ставят: «уничтожая государство и юридические формы, чем заменяете вы их и как вы обеспечиваете жизнь общества?» — у нас есть теперь готовый ответ: «общительностью, потребностью во взаимопомощи, т. е. научно-установленным биологическим фактором всякой общественной жизни, единственно реальным и противопоставляющимся всем метафизическим сущностям, которые нам хотят навязать как необходимые».


Еще от автора Петр Алексеевич Кропоткин
Этика

Последняя книга П. А. Кропоткина, работу над которой он так и не успел завершить. «Этика» (Т.1) была выпущена в издательстве «Голос Труда» (Пб.; М.) в 1922 году к годовщине его смерти, однако отдельные фрагменты этой работы в виде статей выходили уже в начале 900-х годов. По замыслу П. А. Кропоткина, первый том посвящался анализу истории этики, второй - ее позитивному изложению. Однако и сама история этики, анализируемая под определенным концептуальным углом зрения, дает достаточно полное представление о его позитивных взглядах на этику и ее проблемы.


Анархия

Сборник включает основные теоретические труды князя П. А. Кропоткина, посвященные обоснованию идеи «анархии», которую автор применяет не только в отношении политики, но и как определенный методологический и этический ключ к пониманию сути общественного бытия. Основные работы П. А. Кропоткина были написаны в конце XIX века, и современный читатель имеет возможность с позиций трагической истории XX века оценить значимость историософских и философских построений именитого автора. Сост. и предисловие Р. К. Баландина.


Анархия и нравственность

Сборник включает избранные труды по этике, в которых автор рассматривает проблемы происхождения и исторического развития нравственности, дает оценки конкретных событий, личностей, социальных явлений. Гуманистическая ценность его идей заключается в обращении к сознанию человека и этическим ценностям как к естественной духовной силе, способной объединять поколения. Особое место занимают размышления об анархии, которые Кропоткин применяет не только в отношении политики, но и в качестве методологического ключа к пониманию сути общественного бытия.


Нравственные начала анархизма

Этот очерк был сперва написан в 1890 году по–французски под заглавием «Morale Anarchiste» для нашей парижской газеты «La Révolte» и издан затем брошюрою. Предлагаемый перевод, тщательно сделанный и проверенный, следует считать русским текстом этого очерка.П. К.


Анархия. Мысли, идеи, философия

П.А. Кропоткин – личность поистине энциклопедического масштаба. Подобно Вольтеру и Руссо, он был и мыслителем, и ученым, и писателем. На следующий день после того, как он получил признание ученого сообщества Российской империи за выдающийся вклад в геологию, он был арестован за участие в революционном движении. Он был одновременно и отцом российского анархизма, и человеком, доказавшим существование ледникового периода в Восточной Сибири. Его интересовали вопросы этики и политологии, биологии и геоморфологии.


Идеалы и действительность в русской литературе

Князь Петр Алексеевич Кропоткин [1842–1921] был не только революционером, анархистом (в первую очередь выдающимся учёным — прим. fb2), но и талантливым лектором, тонким знатоком русской литературы. Его лекции изложены так увлекательно, что и сегодня читаются с захватывающим интересом.Данный курс предназначен учащимся средних школ, гимназий, абитуриентам, студентам высших учебных заведений и всем, кто интересуется русской литературой.Перевод с английского В. Батуринского под редакцией автора.Единственное издание, разрешенное для России автором, пересмотренное и дополненное им.


Рекомендуем почитать
Счастливый клевер человечества: Всеобщая история открытий, технологий, конкуренции и богатства

Почему одни страны развиваются быстрее и успешнее, чем другие? Есть ли универсальная формула успеха, и если да, какие в ней переменные? Отвечая на эти вопросы, автор рассматривает историю человечества, начиная с отделения человека от животного стада и первых цивилизаций до наших дней, и выделяет из нее важные факты и закономерности.Четыре элемента отличали во все времена успешные общества от неуспешных: знания, их интеграция в общество, организация труда и обращение денег. Модель счастливого клевера – так называет автор эти четыре фактора – поможет вам по-новому взглянуть на историю, современную мировую экономику, технологии и будущее, а также оценить шансы на успех разных народов и стран.


Слово и событие. Писатель и литература

Книга посвящена философии языка. «Философия языка, напоминающая о настоящем весе слова, нужна не для того чтобы вернуть ценность нашим речам, это невозможно, а чтобы не принять нашу собственную нищету за нищету слова. Наш язык задевает нас больше, чем мы думаем. Принять от него обиду когда он нас разоблачает, большая удача. Говорить наивно и беспомощно горькая, но достойная человека участь. И молчащий мыслитель тоже мыслитель. По-настоящему плохо бывает, когда от страха показаться нелепым или замолчать человек изменяет слову, каким всегда так или иначе звучит его разумное существо, и становится изготовителем текстов.


Гуманитарная наука в России и перелом 1917 года. Экзистенциальное измерение

В книге представлен результат совместного труда группы ученых из Беларуси, Болгарии, Германии, Италии, России, США, Украины и Узбекистана, предпринявших попытку разработать исследовательскую оптику, позволяющую анализировать реакцию представителя академического сообщества на слом эволюционного движения истории – «экзистенциальный жест» гуманитария в рушащемся мире. Судьбы представителей российского академического сообщества первой трети XX столетия представляют для такого исследования особый интерес.Каждый из описанных «кейсов» – реализация выбора конкретного человека в ситуации, когда нет ни рецептов, ни гарантий, ни даже готового способа интерпретации происходящего.Книга адресована историкам гуманитарной мысли, студентам и аспирантам философских, исторических и филологических факультетов.


Лев Толстой о величии души человеческой. Путь Огня

Сборник письменных и устных высказываний всемирно известного русского писателя Льва Николаевича Толстого (1828–1910). Эта книга позволит вам прикоснуться к сокровищнице глубоких и мудрых мыслей нашего великого соотечественника, откроет новые грани его таланта. Толстой не просто писатель, он подлинный духовный учитель, чей уникальный опыт, отражённый в его мыслях, поможет отыскать вам новые возможности, способные улучшить вашу жизнь к лучшему.


Модернизм как архаизм. Национализм и поиски модернистской эстетики в России

Книга посвящена интерпретации взаимодействия эстетических поисков русского модернизма и нациестроительных идей и интересов, складывающихся в образованном сообществе в поздний имперский период. Она охватывает время от формирования группы «Мир искусства» (1898) до периода Первой мировой войны и включает в свой анализ сферы изобразительного искусства, литературы, музыки и театра. Основным объектом интерпретации в книге является метадискурс русского модернизма – критика, эссеистика и программные декларации, в которых происходило формирование представления о «национальном» в сфере эстетической.


Падамалай. Наставления Шри Раманы Махарши

Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.


Речи бунтовщика

Вниманию читателя предлагается одна из первых основных работ выдающегося отечественного философа, историка и общественного деятеля, теоретика анархизма П. А. Кропоткина. Написанная в 1885 году за границей, она была впервые опубликована на русском языке в 1906 году. Автор не только вскрывает язвы буржуазного общества и обосновывает неизбежность грядущей революции, но и исследует пути, ведущие к подлинному равенству людей, намечает свой идеал будущего общества.Книга адресована философам, историкам, политологам, а также всем, кто интересуется наследием русской общественной мысли и кому небезразлично будущее нашего Отечества.


Анархизм

В предлагаемой читателю книге известного российского философа и историка А.А.Борового (1875-1935) дается авторская трактовка анархизма и его взаимоотношений с различными сторонами общественного бытия. Несмотря на то, что книга посвящена крупнейшему теоретику классического анархизма П.А.Кропоткину, автор ориентируется на пересмотр основных положений традиционного анархизма. А.А.Боровой понимает анархизм не как определенный идеал или общественный строй, а как мировоззрение, основанное на принципе бесконечного движения к свободе, безграничного развития человека и его идеалов.Рекомендуется философам, политологам, историкам, а также всем интересующимся наследием русской общественной мысли.


Стальной век: Социальная история советского общества

Настоящая книга посвящена социальной истории России со времени революции 1917–1921 гг. до распада Советского Союза в 1991 г. Основное внимание уделяется развитию общества в контексте политики форсированной индустриальной модернизации, которую проводили российские правительства в XX веке, и социальному сопротивлению народных масс навязанному «сверху» курсу. Автор прослеживает эволюцию форм самоорганизации и сопротивления наемных работников и крестьянства, показывает их силу и слабость. Значительное место в книге уделено также изменениям в правящем классе советского общества, его фрагментации и роли этих процессов в размывании и разрушении монолитной индустриально-капиталистической модели «концерна СССР». Книга адресована как профессиональным историкам, так и активистам общественных движений, а также школьникам и студентам, изучающим историю России, и всем, кто интересуется вопросом о характере советского общества.


Французская демократия

В настоящей книге ее автор, выдающийся французский социальный мыслитель, публицист, теоретик анархизма Пьер Жозеф Прудон (1809–1865), последовательно противопоставляет парламентско–государственной политике и бюрократическим решениям интересы трудового народа, которые никто, кроме самих трудящихся, не может защищать и представлять. По изложенному автором замыслу, государство и капитализм должны коллапсировать и быть, по возможности мирно, заменены обществом кооперации и федерализма, основанного на делегировании снизу вверх и императивных мандатах, а на смену ценностям доминирования и наживы должны прийти солидарность, взаимопомощь, свобода, равенство и справедливость.Данная работа, в оригинале носившая название «О политической способности рабочих классов», представляет собой последнее, наиболее зрелое, итоговое и, возможно, наиболее интересное произведение в огромном литературном творчестве Прудона.