Выжженная Земля 1943-1944 - [170]

Гитлер намеревался задействовать девять танковых дивизий, сконцентрированных в 3 и 47-м танковых корпусах под командованием двух опытных командиров, генералов Брайта и фон Формана. Среди них было несколько великолепных, хорошо вооруженных и очень опытных дивизий, каждая из которых стоила советского танкового корпуса: 1-я танковая дивизия, 16-я танковая дивизия и 1 -я танковая дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер».

План деблокировки был смел и с дальним прицелом. Манштейн планировал не только прорвать мешок, но и уничтожить крупные силы противника, захватив их в клещи. Посредством танкового удара в стиле Гудериана предполагалось перехватить русских севернее Звенигородки, защитить Канев, освободить окруженные дивизии и снова закрыть огромную брешь между 1-й танковой армией и 8-й армией. Командующие армиями опять смотрели более оптимистично, офицеры и солдаты в окружении обрели уверенность. Их решимость держаться укреплялась надеждой, что стоять им придется только пять — десять дней, пока не начнется операция снаружи.

Но какая польза от повелительных радиограмм из Ставки фюрера в армии и корпуса? Между Днепром и Бугом был генерал куда более могущественный, чем Гитлер, — на украинских полях сражений его приказы весили много больше, чем гитлеровские в лесах Растенбурга: распутица, весенняя грязь командовала парадом. Самые лучшие планы и самое большое мужество бесполезны, когда люди застревают в грязи, когда орудия тонут в трясине, когда бронетранспортеры без движения стоят на дорогах. Как совершить какое-либо передвижение? Но соединения должны двигаться, поскольку большую часть танковых дивизий нужно передислоцировать на большие расстояния и радиально нацелить на Корсуньский выступ.

Что представляли собой передвижения войск, драматично описано в боевых журналах 1, 14 и 16-й танковых дивизий, но особенно впечатляет путь 24-й танковой дивизии. В начале 1944 года эта дивизия находилась на театре военных действий Апостолово — Никополь, где была единственным свежим и быстрым резервом Шернера. Надвигающаяся катастрофа в Корсуни привлекла внимание Гитлера к этому боевому формированию. Он решил забрать дивизию у Шернера и перебросить ее на север —расстояние более трехсот километров. Там она должна была возглавить, как таран, наступление 47-го танкового корпуса.

С великим напряжением ожидал генерал фон Форман свой «таран». Он поднялся на самолете, чтобы осмотреть путь, по которому должна прийти дивизия. Наконец он разглядел на земле полки знаменитой восточнопрусской дивизии. Но танки, машины и гранатометчики двигались не по дороге, а по морю грязи. Днем колонны прочно увязали, и только в короткие ночные часы, когда грязь отвердевала от мороза, они могли немного продвинуться. Танки вынуждены были работать тракторами.

Колонны упрямо продвигались на север, километр за километром, подстегиваемые своими офицерами, которые каждый вечер выслушивали лекцию командира дивизии Фрайгерра фон Эдельсхайма о том, что судьба 56 000 человек в "Корсуньском мешке" зависит от скорости передвижения 24-й танковой дивизии. И преемники древней восточнопрусской 1-й кавалерийской дивизии достигли своей цели. Вечером 3 февраля генерал фон Эдельсхайм доложил, что его дивизия с самыми передовыми частями танковой группы готова вступить в бой следующим утром. Передовые части уже стояли южнее Звенигородки, где русские пять дней назад соединились и таким образом замкнули кольцо окружения. Перед ними был танковый корпус Ротмистрова — не такой уж неодолимый противник для восточных пруссов.

План Формана был ясен и прост. 24-я танковая дивизия Эдельсхайма утром 4 февраля прорывает порядки русских навстречу ударным группам четырех окруженных дивизий, которые вели бои последние четыре дня, а некоторые и сейчас сражались несколько восточнее. Учитывая растянутость противника, план представлялся надежным и по всем разумным расчетам должен был привести к успеху. Однако дела повернулись по-другому.

В тот самый момент, когда операция по спасению частей, окруженных в "Корсуньском мешке", должна была начаться, изменилась к худшему ситуация в Никополе. Русские вышли Шернеру в тыл и угрожали всей оперативной группе. Поскольку после отхода 24-й танковой дивизии в 6-й армии не осталось крупных резервов, она, естественно, обратилась за подкреплением. И Гитлер, беспокоясь о никопольской группе, 3 февраля решил, что 24-я танковая дивизия должна немедленно вернуться в Апостолово.

Все протесты, все аргументы, что дивизия уже развернулась на исходные позиции для атаки, а из-за грязи танковые части все равно попадут в Апостолово не раньше, чем через несколько дней, — все эти возражения не возымели действия. Даже тот факт, что 6-й армии требовалась не танковая дивизия, а пехотная, Гитлер отметал.

Кругом! Через реки грязи, а потом в длинный объезд по железной дороге дивизия двинулась обратно. Нечего и говорить, что она прибыла слишком поздно, чтобы решительно изменить ситуацию в Апостолове или спасти плацдарм Шернера. Ее танковые формирования сыграли некоторую роль в поддержании открытым узкого эвакуационного коридора, но предотвратить потерю плацдарма было уже невозможно.