Выживальщик - [34]

Один из спорщиков бросил взгляд на вошедших, задержал его на Артёме, секунду-другую всматривался. И, раскинув руки и широко улыбаясь, пошел навстречу.

– Ба! Знакомые лица! Земляк, какими судьбами?

Секундное замешательство сменилось удивленным узнаванием. Ну точно! Те же очки в тонкой золотой оправе, короткая стрижка ежиком, темно-синяя рубашка, расстегнутая до середины груди. К Артёму шагал давешний пожилой крепыш, с которым он общался еще в городе. Он-то как здесь?

– Так вы знакомы?

– Формально да, – крепыш обнял Артёма. Тому показалось, что попал в тиски, давешний знакомый оказался крепким не только на вид. – Виделись и даже общались. Хотя познакомиться так и не удалось.

Он протянул руку:

– Дмитрий Равильевич, можно по имени. Сталкер со своими просто Равиличем кличут.

Артём представился.

– Так, мужики, – Дмитрий обратился к недавним собеседникам, – давайте прервемся. Иначе мы ни до чего не договоримся. Покурим, подышим, да и вообще надо бы подвигаться, а то с утра не прерывались. Лады? А я как раз с человеком пообщаюсь.

* * *

– Куришь?

Артём покачал головой. Он стоял, облокотившись спиной на парапет крыльца, сложив на груди руки и смотрел на супругу. Та находилась неподалеку. Ей, конечно, предложили присесть и кофе, но она наотрез отказалась отдаляться от мужа. В итоге сидела в уголке обширного крыльца на стульчике, которой вытащил все тот же Леший, и обнимала обеими лапками большую кружку кофе.

– Правильно делаешь! Я тоже.

Крепыш прошелся взад-вперед, сделал несколько наклонов, пояснил:

– Представляешь, второй день говорильни, размяться некогда.

Облокотился рядом на парапет и заговорил, глядя то ли на площадку перед зданием мэрии, то ли на весь городок:

– А ведь мне рекомендовали уехать. Последний раз совсем недавно, приблизительно за неделю до всего. Отказался. Что мне делать за бугром, кроме как на пляже валяться? Моя родина здесь. М-да.

– А мы должны были улететь в отпуск. У нас и билеты куплены. Сейчас иногда жалею, ну почему я не взял отпуск на пару-тройку дней раньше.

– Да? – Равилич посмотрел на него внимательным взглядом. Потом опять вернулся к созерцанию окрестностей. – Знаешь, что меня удивляет во всей этой истории? Почему мы оказались не готовы? Сейчас все кажется таким очевидным. Все события последних дней, да что там – месяцев – просто кричали о том, что ситуация не может разрешиться сама собой, что нужно ждать чего-то… страшного.

– Помпеи и Геркуланум, – подала голос Света, – двадцатые числа августа, семьдесят девятого года. Тоже, наверно, косились на Везувий: ведь не мог он взорваться вот так вот сразу, без признаков надвигающегося извержения. С другой стороны, сколько было спекуляций на тему конца света? Самый ближний – две тысячи четырнадцатый.

– А вам, барышня, не отказать в уме, – Равилич показал ей большой палец вверх и повернулся к Артёму. – Ну что ж, Сталкер мне сказал, вы зашли к нам за информацией. У меня была возможность немного к тебе присмотреться, да и за случай в «Авроре» мы, по большому счету, должны. Так что инфой поделимся.

– Я, со своей стороны, готов рассказать все, что знаю о ситуации.

– Скорее всего, все, что ты мне можешь рассказать, я и так знаю. Ну разве что расскажешь мне, что в лесу между городом и нами пошли грибы. – Собеседник наконец взглянул на Артёма, улыбнулся. – Удивлен? Да чему тут удивляться! Весточки из Города к нам поступают регулярно. Вы же явно тащились пешком через лес. Не знаю, какие из вас ходоки, но наверняка не меньше дня топали. Ведь так?

Артёму оставалось только согласиться:

– Да, ушли в ночь после того, как виделись крайний раз. От утра не ждал ничего хорошего.

– Вот как?

– Не прельщает работа за пайку на непонятных мне людей.

– А что непонятного в Гаврилове? Он-то действует как раз в очень понятных рамках. Так, как его учили. В этом сила армии: пока мы, гражданские, будем метаться, вопрошая, что же нам делать; собирать собрания и ждать, пока найдутся сумасшедшие, готовые тащить на себе весь этот груз, – у них есть штатное расписание и устав, отработанные на ученьях действия и дисциплина. Может, их действия будут и не самыми подходящими для какой-то конкретной ситуации, но они будут. А это в тысячу раз лучше, чем бездействие и паника.

– Может, и так, только я там оказался не нужен. Представляете? Такая амеба, как мой соседушка, все достоинство которого служба в армии, нужен. А я, полжизни готовившийся к подобным ситуациям, нет! – Артём даже задохнулся от обиды.

– Понятно, – понимающе улыбнулся собеседник, хлопнул его по плечу. – Пойми, это не плохо и не хорошо, это данность армейского подхода. Твой сосед, раз прошел срочную, знает, что такое субординация и дисциплина. И оказавшись опять в армейской среде, не будет умничать, задавать вопросы и обсуждать приказы. Он их будет выполнять, возможно, спустя рукава. Но для армии это зло известное, методы борьбы с ленью там отработаны столетиями. А вот умник, который вместо исполнения приказа начнет мыслить самостоятельно и делать по-своему, он даже опасен!

– Чем же? Тем, что вместо идиотского приказа сделал так, как было лучше?

– Хм… – На несколько секунд собеседник задумался. – Вот представь, идет корабль. В каюте лазарет, люди, которые задыхаются и даже могут умереть, если не глотнут свежего морского воздуха. По трансляции поступает команда капитана – закрыть иллюминаторы! Но некто, хорошо разбирающийся в медицине, говорит: приказ – идиотский или даже преступный! Мы можем потерять этих людей. Нельзя закрывать иллюминаторы! И делает по-своему! Вот только он не видит, что идет волна, а иллюминаторы расположены слишком низко, и их захлестнет. Он не знает, что корабль перегружен, имеет плохую устойчивость и даже немного воды на один борт способно его перевернуть!